Пост № 1, или Игра в солдатики

 Пьеса в 2-х действиях и 6 картинах. История эта произошла в одном сибирском городе, а поставлена пьеса была в городе-герое Смоленске, где тема «войны» отзывается непроизвольным сердцебиением у немолодых людей, и повышенным вниманием юных граждан, для которых «Честь. Долг. Достоинство» – не пустые слова.
…Ко «Дню Памяти» школьники решили заложить парк, с Аллеей Героев в честь погибших земляков, а на стелах выгравировать все их имена. У мемориала горит «Вечный огонь», здесь «Пост №1», у которого несут почетную службу юнармейцы. Командир отряда Ростислав обнаруживает на стеле имя деда, который воевал, но отошел в мир иной вполне традиционным образом. Юноша возмущен, требует, чтобы отец – архитектор мемориала, убрал со стелы это имя. Отказ отца выполнить требование, толкает Ростислава на отчаянные, порой кощунственные поступки, едва не закончившиеся трагедией. Проблема отцов и детей: где грань между мудростью одних и бескомпромиссностью других, между разумным компромиссом и подлым соглашательством?.. Что есть Правда и Справедливость, и насколько абсолютны эти истины?..

Скачать файл

      ПОСТ № 1
       
       (или «ИГРА  В  СОЛДАТИКИ»)
        (пьеса  в 2-х действиях и 6 картинах)
      
      Действующие  лица:

      КОВАЛЕВ, начальник поискового отряда.
      СМОЛЬНИКОВА, ветеран Великой Отечественной Войны.
      ПОЛЯКОВА, завуч школы.
      РОЖКОВ, архитектор.
      КУЛАКОВ, бульдозерист.
      КОШМАРОВ, председатель городского Комитета по делам молодежи.
      ДОКТОР
      Бойцы поискового отряда (юнармейцы):
      НАТАША
      КОСТЯ
      РОСТИСЛАВ
      МИШКА
       
      Школьники, санитары и жители города, где произошла эта история.
       
       
ДЕЙСТВИЕ  ПЕРВОЕ

Картина первая.

«ПАРК»
         
       Сквер памяти героев. Памятник павшим в боях, у его подножия горит Вечный огонь. Здесь —  Пост № 1. Кипит работа, ребята облагораживают примыкающий к скверу пустырь: убирают мусор, размечают дорожки, готовят к посадке саженцы. Но это — в отдалении, доносятся лишь голоса, смех, где-то орет транзистор...  РОСТИСЛАВ и КОВАЛЕВ с лопатами – готовят площадки для будущих стел. Появляются КОСТЯ и МИШКА, несут носилки, на которых восседает НАТАША, изображая важную госпожу, ребята дурачатся. Входит СМОЛЬНИКОВА, она в рабочей одежде, в руках — пустые ведра.
      
      СМОЛЬНИКОВА. Поднимается наш парк. Прихорашивается. Все деревца прижились. Крепенькие такие, уцепились корешками, не выдерешь.
      КОВАЛЕВ. А как начиналось, Анна Ивановна, помните?..
      СМОЛЬНИКОВА. Еще бы. Первые берёзки появились тут ещё в 45-м, в День Победы. Как сейчас помню, шёл дождь, тихий такой, тёплый, а нам нипочём, молодые были, смешливые. Радовались, что живы остались, что вернулись. Казалось, впереди огромная жизнь. И обязательно – счастливая! А потом уж... Наташа, девочка, помоги-ка мне... (Садится на скамейку, на которой лежит гитара). Каждый раз, как мы тут собирались, 9 мая, высаживали по деревцу.
       
       Наташа, а за ней  ребята постепенно собираются возле Смольниковой.  
       
      НАТАША. А наша аллея всё равно лучше! Потому что «посольская», и каждое дерево там как посол (или посланец?) из тех мест, где земляки воевали.
      СМОЛЬНИКОВА. Хорошая была придумка, согласна.
      РОСТИСЛАВ. А идея чья? (Берёт гитару, настраивает).
      НАТАША. Да твоя, твоя, успокойся!
      РОСТИСЛАВ. Есть ещё одна. Всем выдать верительные грамоты — повесить таблички: «Тополёк из Волгограда», «Дубок из Черкасс», «Акация из Одессы» и далее по списку. Чтоб знать, кто, где, откуда.
      КОВАЛЕВ. Отличная идея! Принимается.
      СМОЛЬНИКОВА. А что, ребята! Лет, этак, через десять вы придёте сюда со своими детками, а они и спросят...
      КОСТЯ и МИШКА (приседают, берут Наташу за руки, подражая малышам). Мам, а мам!.. А почему деревья такие боль-ши-и-е?
      НАТАША (отталкивает парней). Дураки!
      РОСТИСЛАВ (берёт несколько аккордов). Кода!
      КОВАЛЕВ. Ростислав, говорят, ты стихи пишешь?
      НАТАША (гордо). И музыку тоже!
      КОСТЯ. Ага, Макаревич и Ким — в одном флаконе.
      КОВАЛЕВ. Нужен гимн. Нашего отряда. Понимаешь?
      МИШКА и КОСТЯ (дурачась, поют). «Вставай проклятьем заклейменный весь мир голодных и рабов…»
      НАТАША. Мишка, Костя! Кончайте прикалываться!
      КОВАЛЕВ. Пусть не гимн — песня, но своя. К торжествам. Понятно, да?.. Чтобы... бодрила и в то же время...
      РОСТИСЛАВ. Слезу вышибала.
      КОВАЛЕВ. Возьмешься?
      НАТАША. Ростик!
      РОСТИСЛАВ (усмехается). А гонорар?
      КОВАЛЕВ. Вылепим бюст из пластилина — и на вечное хранение под стекло, в штабе, рядом со знаменем. И пост выставим. Чтобы каждый, мимо проходя, честь отдавал.
      КОСТЯ. Он памятник себе воздвиг...
      КОВАЛЕВ. И тропа не зарастет, будь уверен. Договорились?
      РОСТИСЛАВ. Валерий Петрович, вопрос можно?
      КОВАЛЕВ. Валяй.
      РОСТИСЛАВ. Зачем вам эта мутота?.. Походы, парк, землю пахать... Анна Ивановна — понятно. Ветеран, пенсия, ностальгия и всё такое. (Смольниковой). Извините. (Ковалеву). А вы?.. Разведка донесла, вы — классный программист, карьеру бы сделали, опять же бабки неплохие можно поиметь. А тут... Медаль за доблесть не дадут, уж точно.
      КОВАЛЕВ. Ты прав. Не дадут. Разве что — по шее.
      РОСТИСЛАВ. Мораль сей басни?..
      КОВАЛЕВ (смеётся). Дед и внук сажают яблоню. Внук и говорит: «Дед, а ты чего стараешься?.. Когда яблоня вырастет и будет давать плоды, ты ведь помрёшь!». Понятно, да?
      
       Ребята смеются.
       
      МИШКА. Атас!.. Галина!..
      
       Входит ПОЛЯКОВА.
      
      ПОЛЯКОВА (Ковалеву). Сейчас из мэрии звонили: сюда едет Кошмаров, хочет посмотреть, как идут дела. Нужно Александра Ивановича предупредить. Ростислав, позвони отцу. Могут быть вопросы.
      
       Ростислав достает мобильный телефон и, на ходу набирая номер, уходит.
       
(В сторону Мишки и Кости). А эти почему здесь?
      КОСТЯ. А что, нельзя?
      СМОЛЬНИКОВА (поспешно). Костя, Миша, надо бы воды принести. Цветы будем высаживать. Сгоняйте на реку!
      
       Костя и Мишка берут у Смольниковой ведра и «гонят» их перед собой.
      
      ПОЛЯКОВА. Кулаков!.. Копытов!..
      МИШКА. Мы больше не будем!
      ПОЛЯКОВА. Если явились, то ведите себя, как полагается!
      КОСТЯ. А как полагается?
      ПОЛЯКОВА. Поговори у меня! Забыл, с кем разговариваешь? Не узнал?.. (В сторону). Бандюги проклятые! Когда только от них избавимся!
      КОВАЛЕВ. Следите за лексикой, коллега.
      ПОЛЯКОВА. А вам известно, что у них несколько приводов? Можно сказать, прописались в полиции.
      КОВАЛЕВ. Кто в молодости не грешил. Мама рассказывала, я морковку с чужого огорода таскал. Слаще казалась.
      ПОЛЯКОВА. Тут не морковкой, колонией пахнет. Этот (на Мишку) в автобусах промышляет, чужие карманы чистит.
      МИШКА. А вы видели? Видели?
      ПОЛЯКОВА. А этот (на Костю) пьяных в подъездах обирает.
      НАТАША. Ма!..
      КОСТЯ. Ярлыки клеите? Вора из меня лепите?..
       
       Костя, пнув ведро, оно покатилось под ноги Поляковой, уходит, следом убегает  Мишка.
       
      НАТАША. Костя!.. Подожди!.. Костя!.. (Поляковой, на ходу). Головка бо-бо?.. Таблеточку дать?.. (Убегает).
      ПОЛЯКОВА (кричит). Не смей к нему подходить! На километр! Поняла?.. (Ковалеву и Смольниковой). Ещё один привод — и полетит голубок! Хватит уже нянчиться…
      КОВАЛЕВ. Не жалко?
      ПОЛЯКОВА. Жалко. Нормальных ребят. С какой стати они должны страдать?..
      СМОЛЬНИКОВА. Не то говорите, Галя, ох, не то!
      ПОЛЯКОВА. Ах, не то?.. У Кулакова мать — в бегах, отец — пьянь. У Копытова наоборот: мамаша — «весёлая вдова», и всё на глазах у парня! Тоже добром не кончит, катится по наклонной.
      КОВАЛЕВ. Подтолкнуть — святое дело? Чтоб скатились быстрее?
      ПОЛЯКОВА. Право стоять у памятника надо заслужить!.. Заслужить!.. А вы тащите сюда кого попало! Компрометируете саму идею! Святую, между прочим!
      
       Входят КОШМАРОВ, РОСТИСЛАВ, НАТАША.
      
(Спешит навстречу). Альберт Романович!..  Здравствуйте, дорогой!.. Вы без охраны?
      КОШМАРОВ. Как без охраны?.. (На Ростислава и Наташу). Вот моя самая надёжная охрана! Какие молодцы — загляденье!  Рад приветствовать, Галина Федоровна. Значит, ваша школа несёт почётную вахту?
       
       Обмен рукопожатиями.
      
      СМОЛЬНИКОВА. Добрый вечер. Руки не подаю: в земле возилась.
      КОШМАРОВ. Добрый, добрый, Анна Ивановна. (Ковалеву). Приехал взглянуть, как вы тут. Воюете? Кипит работа?
      КОВАЛЕВ. Воюем потихоньку.
      РОСТИСЛАВ. Площадку для стел готовим, дёрн снимаем.
      КОШМАРОВ. Вручную?.. Ко Дню Памяти успеете?.. Помощь нужна, Валерий Петрович? Надо пригнать пару бульдозеров — и все дела. Я распоряжусь.
      РОСТИСЛАВ. Не нужно. Штаб решил — всё сделать своими руками.
      НАТАША. В этом весь смысл, понимаете? Память поколений, патриотизм и так далее.
      КОШМАРОВ. Ясно. Но учтите, господа юнармейцы, сорвать мероприятие нельзя. Ни в коем случае! Нас просто не поймут!.. Приглашены… но это — строго между нами! — высокие гости. Очень высокие. Открытие Мемориала приедет снимать Центральное телевиденье.    
      ПОЛЯКОВА. Всё будет в порядке, Альберт Романович. Гарантирую!
      
       Входит КУЛАКОВ.
       
      КУЛАКОВ. Привет, мужики. Кто тут главный?
      КОВАЛЕВ. В чём дело?
      КУЛАКОВ. Стелы из гранильной привёз. Куда их?
      КОВАЛЕВ. В парке сгружайте. (Кошмарову). Придётся им там полежать, пока площадки подготовим. (Ростиславу). Выбери место, покажи рабочему классу. И — аккуратно! Чтобы посадки не повредили.
       
       Ростислав и Кулаков уходят.
      
      КОШМАРОВ (Смольниковой). Списки героев уточнили?
      СМОЛЬНИКОВА. А как же. Ребята помогли, спасибо им. Всё уточнили, не только имена. Знаем теперь, кто и где воевал, как погиб, какими орденами награждён. Родственников нашли, многие ведь ничего и не слыхали о своих-то. Как потеряли с войны — и всё. Восстановили теперь справедливость. Молодцы, ребятки.
      НАТАША. А ещё мы решили землю с мест боев привезти, да вот завуч школы (в сторону Поляковой) не разрешает.
      ПОЛЯКОВА. И не пущу! Конец года, контрольные! Очумели?.. Вам бы только за партой не сидеть, патриоты!
      СМОЛЬНИКОВА. Придётся самой слетать. Что нам, молодым!
      КОШМАРОВ. Спасибо, Анна Ивановна! Вы делаете огромной важности дело! Огромной! А с командировкой поможем, зайдите ко мне на днях, договорились?
       
       Входит РОЖКОВ, обменивается рукопожатием с Кошмаровым и Ковалевым.
      
      ПОЛЯКОВА. Как хорошо, что вы приехали, Александр Иванович!
      КОШМАРОВ. Ну вот, все собрались. (Рожкову). Что Аллея Героев? Растёт?..
 (В сторону Рожкова). Архитектор доволен?
      НАТАША (Кошмарову). Растёт парк! Мы решили разбить Парк, и там будет Аллея Героев, наших земляков.
      КОШМАРОВ. Парк?.. Так что же мы стоим? Ведите, сударыня, показывайте!
      РОЖКОВ. Минуту!.. Смотреть нечего. Парка не будет. И аллеи — тоже.
      
       Немая сцена.
      
      НАТАША. То есть, как — не будет?!
      КОШМАРОВ. Не понял. Поясните, Александр Иванович.
      РОЖКОВ. Мемориал должен быть виден с любой точки. Как церковь. Всегда. Согласны?
      КОШМАРОВ. Ну, в какой-то мере это визитная карточка города.
      РОЖКОВ. А если оставить парк, через несколько лет придётся прорубать просеку, чтобы добраться до мемориала. (Наташе). Вдоль стел посадим кусты. Это удобно: подстриг, придал нужную форму — недорого и мило, как говорится.
      НАТАША. Парк — наш подарок! Подарок! Городу и вот им, ветеранам… Там каждое деревце — судьба человека, память о нём. Мы на деревья таблички повесим, приготовили уже…
      РОЖКОВ (Кошмарову). Деревья ребята высадили на пустыре, где по проекту должна быть автостоянка.
      КОШМАРОВ. Но я помню, в первом варианте её не было.
      РОЖКОВ. Проект дорабатывался, я предупреждал вас. Место здесь, сами знаете, бойкое: туристы, молодожёны, возложения цветов. И все на машинах, заметьте. Где парковаться?
      КОВАЛЕВ. Рядом городская автостоянка! Пятьсот метров можно пройти пешком, чтобы поклониться дорогим могилам.
      КОШМАРОВ (Ковалеву). Так вы были в курсе?.. И на что рассчитывали? Поставить перед фактом?
      СМОЛЬНИКОВА. Парк — инициатива детей. Они с таким воодушевлением…
      КОШМАРОВ (не дослушав). Галина Федоровна, как же вы это допустили?
      ПОЛЯКОВА. Я ничего не знала! Боже мой! Я была убеждена, что всё согласовано!
      КОШМАРОВ. Времена партизанщины давно миновали, господин Ковалев. А инициативу детей, Анна Ивановна, особенно подростков, нужно направлять. Умело и вовремя. Дай им волю, такого наворотят — не расхлебаешь. Так?.. Я очень огорчён. Очень. Работы приостановить. Будем разбираться.
      РОЖКОВ (Кошмарову). Так я запускаю бульдозер?
      КОШМАРОВ (Рожкову, на ходу). Загляните ко мне вечерком в Комитет. Есть разговор.
      СМОЛЬНИКОВА. Альберт Романович, милый, дорогой!.. Нельзя уничтожать парк, никак — поверьте! Ведь тут не только руки ребячьи трудились.  Души трудились, души! Тут ведь свалка была: стекло, кирпич битый, провода какие-то ржавые — горы! Крапива, бурьян — в рост человека, не подступиться. Тюкались, верите, месяц, если не дольше, ломами, лопатами… Саженцы-то… Тоже целая история, они из тех мест, где земляки воевали. Добывали, как могли: где — по почте, где — с нарочным. Лётчиков — такие пройдошные ребятишки — уговорили помочь.
      КОШМАРОВ. Всё-всё, Анна Ивановна, пощадите. (Направляется к выходу, Рожков и Полякова провожают).
      СМОЛЬНИКОВА (идёт следом). Деревца прикапывали, укрывали, чтобы не погибли. Особенно бились с каштаном, что Виктор Степанович из Киева привёз…
      КОШМАРОВ (замер). Кто привёз?
      КОВАЛЕВ. Губернатор наш. Виктор Степанович. Под Киевом погиб его отец  в  41-м. Страшные бои там были…
      СМОЛЬНИКОВА. Как же можно — под бульдозер?!
      КОШМАРОВ (вернулся). Анна Ивановна, а знаете, что я вдруг вспомнил?.. Как вы мне красный галстук повязывали. И какие слова при этом говорили…
      СМОЛЬНИКОВА. Может, и говорила. Он ведь не только деревца вывернет, души ребячьи исковеркает! И ничего уж там не взойдёт, ничего!.. Кроме бурьяна…
      КОШМАРОВ. Убедили. Убедили, Анна Ивановна! Посоветуемся, обсудим. Выясню и доложу. (Наташе). А задумка со священной землёй мне нравится. Разработаем ритуал, красиво может получиться. Так?.. (Ковалеву). С парком притормозите, а стелы форсируйте. И держите меня в курсе. Звоните, если будут вопросы. Прямо по прямому, не стесняйтесь. (Даёт Ковалеву визитку). Желаю успеха. (Рожкову). Есть идея: двинуть мемориал на премию. А какую-нибудь «круглую дату» подберём. Это — не проблема: их у нас не меряно! Автор не против?
      РОЖКОВ. Доживём до понедельника, как говорится.
      КОШМАРОВ (берёт под руку Смольникову). А вас я попрошу, Анна Ивановна, проверьте ещё раз списки павших. Чтобы знаете, «никто не забыт, и ничто не забыто».
      СМОЛЬНИКОВА. Сама займусь. Не тревожьтесь.
      КОШМАРОВ. До свиданья, друзья.
      
       Смольникова и Кошмаров уходят.
      
      ПОЛЯКОВА (Ковалеву). Но я-то в каком дурацком положении! Спасибо, удружили! Вас турнут, вы к своим компьютерам подадитесь, а мне — куда? До пенсии ещё пилить и пилить!.. Наталья, домой! (Уходит).
      КОВАЛЕВ. Наташа, общий сбор: «В ружье!» Мобилизовать всех, кто может держать в руках лопату и метлу. Сегодня-завтра нужно всё закончить. Понятно, да?
      НАТАША. Есть! (Убегает).
      РОЖКОВ (Ковалеву). Значит, «иду на вы»?..
      КОВАЛЕВ. На войне, как на войне. (Уходит).
      РОЖКОВ. Ладно. Будем действовать по обстановке. (Направляется в другую сторону).
      
       Вбегает РОСТИСЛАВ, видит уходящего отца.
      
      РОСТИСЛАВ. Отец!.. Подожди!
      РОЖКОВ (вернулся). Ты — домой?.. Иди один, у меня тут ещё дела. Пожуй там, что найдёшь. Или в ресторане порубай. «Бабки» нужны?
      РОСТИСЛАВ. Не надо. У меня к тебе другой интерес. Что-то я запамятовал: что есть ЧЕСТЬ? СОВЕСТЬ? ДОСТОИНСТВО?
      РОЖКОВ. Большая советская энциклопедия. Рекомендую. (Собирается уйти).
      РОСТИСЛАВ. Дед бы в гробу перевернулся, если б узнал!
      РОЖКОВ. Да в чём дело, черт побери?!
      РОСТИСЛАВ. Имя знакомое увидел. На стеле. Восемь букв — золотом.
      РОЖОВ. Имя?.. Вот и хорошо, что увидел. Вот и хорошо. Почему паника?
      РОСТИСЛАВ. Как оно туда попало? В списках его не было!
      РОЖКОВ. Мал ещё, отчет у отца требовать.
      РОСТИСЛАВ. Конечно, я — не в счет. Тебе на меня плевать. Но есть ещё Анюта и Петрович!
      РОЖКОВ. А вот это уже — наши дела.
      РОСТИСЛАВ. Убери, я требую! Я прошу!.. Мне стыдно, понимаешь ты, стыдно! Все знают, что его не было! Мы сами эти списки…
      РОЖКОВ. Без истерики!.. Помалкивай, понял?.. Дома поговорим. А вообще, береги нос, парень. Знаешь, как бывает?.. (Больно зажал нос сына пальцами. Уходит.).
      
       Некоторое время Ростислав стоит, закрыв лицо руками, беззвучно рыдает, от боли или унижения — неизвестно, от чего больше.
      
Картина вторая.

«БУЛЬДОЗЕР»

       За молодыми посадками ревёт бульдозер. Водителя КУЛАКОВА «арестовал» КОСТЯ: крепко держит завёрнутую назад руку Кулакова, который пытается вырваться, но тщетно. МИШКА крутится перед Кулаковым, дразнит его.
       
      КОСТЯ. Кто тебя натравил? Отвечай!
      КУЛАКОВ. Отцепись, сучёнок! Пожалеешь!
      КОСТЯ. Не дергайся, не поможет. Говори, кто приказал? Говори!
      КУЛАКОВ. Пытай, допрашивай гвардии лейтенанта Степана Кулакова! Выворачивай ему руки, гестапа!.. Маджахед!.. Наёмник!..
      КОСТЯ. Наёмник-то ты, гад. За сколько продался? За полбанки или стопарь?
      КУЛАКОВ. Пшёл, щенок!.. (Достал-таки ногой Мишку, тот отскочил, захныкав).
      
       Вбегают ПОЛЯКОВА, с другой стороны — РОСТИСЛАВ.
      
      ПОЛЯКОВА. Опять драка!.. Конечно, кто же ещё!..
      
       Смолк рёв бульдозера,  и следом появляется КОВАЛЕВ.
     
      КОВАЛЕВ. Отставить!.. Что стряслось?
      КОСТЯ. Парк утюжил гусеницами.
      МИШКА. Мы с Костей поперёк дороги встали, а он выскочил, хотел морду начистить, ну Крокодил его и… обезвредил.
      РОСТИСЛАВ. Это же водитель, который стелы привёз!
      
       Кулаков пытается принять независимый и достойный вид, что удаётся ему с трудом: он сильно навеселе.
       
      ПОЛЯКОВА (Кулакову). Фамилия? Имя?
      КОСТЯ. Алкаш он. Как только «бабки» заведутся — зальет аккумулятор и гуляет. Или сопелку кому-нибудь расквасит или разобьёт что-нибудь.
      ПОЛЯКОВА (Косте). Ты знаешь его?
      КОСТЯ (не сразу). Сосед.
      
       Кулаков пристально смотрит на Костю.
      
      КОВАЛЕВ. Почему уничтожали посадки?
      КУЛАКОВ. Загнал я, значит, свою тридцатьчетвёрку и устроил танцы-шманцы!.. (Поёт). Танго моё… турум-бум-бум…
      ПОЛЯКОВА. Да он пьян! Его нужно — в вытрезвитель!
      КУЛАКОВ (добродушно). Ну, принял. Маленькую. Перед атакой.
      КОВАЛЕВ. Кто вам приказал уничтожить парк?
      КУЛАКОВ (Ковалеву). Слушай, друг, закусить чего-нибудь, а?.. Жжёт, зараза. Подкрепления требует, не держит оборону. Раньше, бывало… После первой — ни-ни!.. Не закусываю. И вторая летит прямой наводкой, и третья…
      ПОЛЯКОВА. Довольно! Театр закрыт. Ростик, вызывай полицию. (Косте и Мишке). И вы отправляйтесь, нечего тут глазеть.
      КОВАЛЕВ. Не надо полиции, а вот Анюту и Наталью поищите.
      КОСТЯ (Ковалеву, уходя). Не верьте ему, такого наплетёт!..
      
       Ростислав, Костя и Мишка уходят.
      
      КОВАЛЕВ (Кулакову). Вы не хотели говорить при ребятах. Я правильно понял?
      КУЛАКОВ.  «Сосед»!.. Слыхал?.. Отца родного не признаёт, стыдится, а?.. Да у меня два боевых Знамени! Гляди!.. Ельню брал, Минск освобождал! В танке под Каунасом горел. Тонул в Немане…  Эх, ма!..
      ПОЛЯКОВА. Вот в чём дело!.. А я смотрю — похож. Немудрено, яблочко от яблони недалеко падает.   
      КОВАЛЕВ. Сколько же вам лет было в 41-м?
      КУЛАКОВ. Ты что, паря, не веришь? Мне? Гвардии лейтенанту Степану Кулакову?!
      ПОЛЯКОВА (с издёвкой). Что же вы, гвардии лейтенант?.. Ребята разбили парк в честь героев, а вы — гусеницами!.. Это же — память! И вы, фронтовик, её  уничтожаете!
      КУЛАКОВ (агрессивно). Что ты лезешь к нам?!.. Дамочка? Что ты понимаешь?.. Ты спроси, хочу я помнить?.. Память!.. Да я бы её удавил, змеюгу! Вползает в душу — и мутит её, и корёжит!.. Ты когда-нибудь убивала? Человека?.. Руками, вот этими, душила?.. Гусеницами давила?..
      ПОЛЯКОВА. Не смейте!.. Слышите?.. (Ковалеву). Он — псих, это же видно — псих!
      КУЛАКОВ. Отравленный я, дамочка. Отравленный. Вот ты — учительница, ответь. Души нет. Сколько отправил на тот свет, а не видал, чтобы душа отлетала. Нету её, души. А болит! Вот и скажи, что болит? Что все жилы вытягивает?.. Ведь сколь уж лет укатилось, забыть пора. Ни хрена!.. Вот мука-то!.. Память… Жена сбежала, парень выпрягся вконец. Замучил я всех, и себя — туда же… Чего там — с колёс долой!.. (Ковалеву). Дай, будь человеком! А?.. Сто грамм, «тройного»?..   
      
       Вбегает НАТАША, за ней — РОСТИСЛАВ, в руках у него таблички, которые обычно ставят на газонах. Чуть погодя, входят МИШКА и КОСТЯ, держатся в стороне.
      
      НАТАША. Это — вообще!..  Лесоповал, будто метеорит грохнулся! Мрак!.. Веером, так и лежат!..
      РОСТИСЛАВ (втыкает таблички). Осторожно, господа!.. Берёзка из Пулково, каштан — из Киева, тополёк — из Сталинграда. И тэ дэ. Светлую память сохраним в наших сердцах. (Снимает пилотку, склоняет голову).
      НАТАША. Я знала! Чувствовала!.. (Наступает на Кулакова). Это он приказал? Да? Отвечайте — он?
      КУЛАКОВ. Знамо дело, не сам придумал. (Косте). Чего зенки вылупил?..
      РОСТИСЛАВ. Да кто, кто?
      КУЛАКОВ. Кто…  Иваныч. Архитектор ваш.
      РОСТИСЛАВ. Неправда! Вы лжёте!
      КУЛАКОВ. Так и сказал — раскатать. Стелы, говорит, сгрузишь и — вперёд. Чтобы, значит, технику зря не гонять. А за скорость, говорит, прибавлю. В смысле, не пропадёт, мол, за мной. Так и порешили.
      РОСТИСЛАВ. Но даже если приказал! Вы же человек! Человек!
      КУЛАКОВ. Я — солдат, парень. Солдат. И другого расписания нету…
      
       Костя убегает, за ним — Мишка.
      
      РОСТИСЛАВ (Ковалеву). Надо было раньше вмешаться! Раньше! Я настаивал, а вы?.. Вы сказали: «Без паники, командир!»
      КОВАЛЕВ. Я и сейчас это повторю. Быть парку или нет — вопрос не решён. И наша задача…
      РОСТИСЛАВ (перебивает). Струсили! Язык не повернулся сказать: «Сворачивайте в трубочку свой энтузиазм, детки. Устроим КВН, на дискотеке попляшем или покруче тусовочку организуем — в солдатиков поиграем!
      НАТАША. (Ростиславу). Ты что? Обалдел?
      РОСТИСЛАВ (Ковалеву). Как же вам верить после этого?
      ПОЛЯКОВА. Послушай, Ростик. Послушай, что я тебе скажу. Ведь главное не то, что вы там копали, таскали и прочее. Главное — вы были вместе. Научились трудиться, почувствовали радость общего труда. Бескорыстного, благородного…
      РОСТИСЛАВ. И бесполезного! А на дворе у нас какой век?..
      ПОЛЯКОВА. Ты не прав! Категорически! Кроме материального аспекта есть ещё и духовный. И он гораздо важнее, гораздо! Закладывая парк, вы думали не о себе. Может быть, впервые!
      НАТАША. Она права, Рожок.
      РОСТИСЛАВ. Ага, «комсомольцы-добровольцы»… Вы сами-то верите в то, что говорите?
      ПОЛЯКОВА. Ростислав, я тебя не узнаю.
      РОСТИСЛАВ. С меня хватит. Сыт, благодарю. (Снимает форменную куртку, пилотку, кидает на руки Наташе). Привет, конформистам.
      НАТАША. Перегрелся?.. Валерий Петрович!..
      КОВАЛЕВ. Ростислав!.. Подожди, не гони. Я понимаю тебя. Больно. Много вложено души, сердца, больно. И обидно. Но есть люди, которые тебе поверили, пошли за тобой. Сейчас ты собираешься их бросить. Предать. Да, предать!.. Соберись. Ты должен справиться с собой. Обуздать самолюбие и тщеславие. Потом будешь уважать себя.  (После паузы). Надо всегда идти до конца. Если убеждён, что прав. До конца. Всегда.
      РОСТИСЛАВ (напыщенно). «И тогда он разорвал свою грудь, и вырвал из неё сердце, и высоко поднял его над головой…». Как там дальше, Галина Федоровна?
      ПОЛЯКОВА (виновато). Я забыла.
      РОСТИСЛАВ. Я тоже забыл. (Ковалеву). Мы, видимо, по-разному понимаем уважение к себе. (Наташе). Бай-бай, бэби.
      НАТАША. Стой, Рожков!.. Не уходи, Рожок…
      
       Неожиданно взревел бульдозер.
      
      КОВАЛЕВ (прислушивается). Опять?.. Кто?..  
      КУЛАКОВ (очнулся от дремы). Мой!.. По голосу слышу — мой! Ах ты, мать твою!.. Угробит. Как есть — порешит! На полных оборотах прёт!.. (Убегает).
      
       Наташа, Ковалев, Полякова убегают следом.
      
      РОСТИСЛАВ. Кино!.. (Уходит, не спеша).
       
       Поворот круга. Драка: КОСТЯ и КУЛАКОВ. СМОЛЬНИКОВА пытается урезонить дерущихся. МИШКА держится в стороне, икает от страха. Бульдозер захлебывается от рёва. РОСТИСЛАВ появляется позже всех, стоит, с интересом наблюдая за происходящим.
      
      СМОЛЬНИКОВА. Оставь парня!.. Степан!.. Кому говорю!
      КУЛАКОВ (размахивает ремнём, не давая Косте выбраться из канавы). В грязь загнал, а сам не хошь? Падла! Ешь, досыта ешь! Вот так, вот так!
      НАТАША (вцепилась в Кулакова). Отпустите!.. Отпустите!
      КУЛАКОВ. Что, сладко? Кишка тонка, подлюга, против гвардии!..
      КОСТЯ. Батя, не надо, батя!.. Я же ударю!.. Уйди, не надо!..
      КОВАЛЕВ (оттаскивает Кулакова, отбирает ремень). Тихо, танкист. Успокойся. Руки — по швам. Правильно, не маши крыльями, не птица. Тихо. Сила — дура, не разбирает правых и виноватых. Отдохни, отец. Дыши глубже…
      КОСТЯ. Эх, батя!.. Ты же всегда… (Ковалеву, Смольниковой). Он всегда защищал… Он рассказывал… Я помню… Гордился… А он…
      КУЛАКОВ (пьяные слёзы нашли, наконец, выход). Выродок… Сучье племя… У меня же ничего… Одна радость… А он её — в грязь! В ров!.. (Вырвался, отбежал, грозит издалека). Придёшь домой! Придёшь!.. (Убегает).
      КОСТЯ (Смольниковой). Не в себе он! Не верьте!.. Это водка его крутит, память отшибает. Он контуженный, с Афгана.
      СМОЛЬНИКОВА. Да знаю, верю…
      КОСТЯ. Это дед в танке горел, а батя… Он всё путает. Ему совсем пить нельзя. Совсем!
      СМОЛЬНИКОВА. Всё-всё. Успокойся. Руки-ноги целы, аника-воин?.. Да разве ж так можно? А если бы под гусеницы угодил?  
      ПОЛЯКОВА. Опять попал в историю. (Ковалеву). Что я говорила? Предупреждала!
      НАТАША (Поляковой). Отцепись, а?.. Не видишь, человеку плохо? Платок бы лучше дала!.. (Платок даёт Смольникова, Наташа вытирает Косте лицо). Не дергайся, терпи теперь.
      ПОЛЯКОВА. А тебе бы только кого-нибудь спасать, санитарка.
      РОСТИСЛАВ. Наташа Ростова и князь Болконский. В миниатюре.
      СМОЛЬНИКОВА. Миша, слетай, принеси воды. Будем отмывать героя.
      
       Мишка убегает.
       
      КОВАЛЕВ. Костя, что все-таки случилось? Почему бульдозер в канаве?
      КОСТЯ. Загнал.
      КОВАЛЕВ. Случайно?
      КОСТЯ. Нет.
      КОВАЛЕВ. Цель?
      КОСТЯ. Сделал и всё.
      
       МИШКА принёс воду. Наташа и Смольникова хлопочут возле Кости.
      
      ПОЛЯКОВА. Ничего не понимаю. Как это случилось? Копытов, ты видел?
      МИШКА. Ну.
      ПОЛЯКОВА. Не «ну», а рассказывай!
      МИШКА. Когда Крокодил залез в кабину, его это… Анюта, то есть, Анна Ивановна засекла. Она кричит: «Стой!» А Крокодил всё равно жмёт! Как танк! Разогнал и на ходу выпрыгнул. Танк, то есть, бульдозер — в канаву нырк! А тут этот… налетел, и Крокодила — туда же. И кверху гусеницами!..
      СМОЛЬНИКОВА. Я обмерла, когда увидела. Кричу, а ноги, словно к земле приросли. Чудом уцелел. Ещё бы немного и…
      РОСТИСЛАВ. В жизни всегда есть место подвигам.
      НАТАША (всё это время приводила в относительный порядок одежду Кости). Одевайся! И это — тоже (подаёт Косте форменную куртку Ростислава). Давай, давай, без разговоров. Простынешь! (Накидывает куртку на плечи Косте, она ему маловата).
      РОСТИСЛАВ. Браво, сударыня.
      КОВАЛЕВ (Косте). Задал ты нам работы. Надо теперь как-то «из болота тащить бегемота» — выручать технику.
      НАТАША. Зато обезвредил. Посадки спасли и время выиграли.
      РОСТИСЛАВ. Наив. Другой пригонят — и раскатают.
      НАТАША. Тебе бы только митинговать, а человек пошёл и сделал!
      РОСТИСЛАВ (Мишке). Так завоёвывают сердце женщины.
      НАТАША. Ну что ты несёшь? Что несёшь?.. Завтра самому будет стыдно!
      РОСТИСЛАВ. Почему — завтра? Уже. За всю эту тусовку. Я ухожу. Кто ещё не знает?.. Из отряда. Совсем.
      СМОЛЬНИКОВА. Слава?! Уходишь? Из отряда?!.. Но почему?
      РОСТИСЛАВ. Потому что есть такое понятие — чувство собственного достоинства. И я ощущаю, как оно теснит мне грудь.
      СМОЛЬНИКОВА. Валерий?.. Галя?.. Что случилось?
      РОСТИСЛАВ (Косте). Может, пойдёшь со мной?.. (Усмехнулся). Я сказал глупость. У тебя, наконец, появился шанс — попасть в отряд. И получить форму. По росту. Опять же экономия. Не надо тратиться на портки и обутки. С Богом, солдатик!
      КОСТЯ. Рог! Ты что, в натуре, бодаешься?
      СМОЛЬНИКОВА. Слава, не знаю, кто вас обидел. Но вымещать свою боль на товарище, неблагородно.
      РОСТИСЛАВ. Садись, Рожков, два! И завтра без родителей не приходи!
      КОВАЛЕВ. Тебя распирает сейчас не достоинство, а спесь и гордыня.
      РОСТИСЛАВ. А вас?
      КОВАЛЕВ (Наташе). Что ж, Полякова, принимайте отряд.
      НАТАША. Есть принять отряд!
      РОСТИСЛАВ (Косте). Когда наиграешься в солдатики, греби в мою бухту, адрес знаешь. (Свистнул Мишке). Идёшь?.. Тоже нет?.. А ночевать где будешь?.. Ну, извини.  (Громко, как привык отдавать команды). Равнение на знамя!.. Шагом марш!.. (Строевым, как учили, смотря на Наташу, уходит).
      
       Пауза.
      
      СМОЛЬНИКОВА (ребятам). Ну, аники-воины, ели что-нибудь?.. Так и быть, топайте за мной в штаб — покормлю.
      
       Наташа, Костя и Мишка уходят за Смольниковой.
      
      ПОЛЯКОВА (достаёт из сумки сигареты, предлагает Ковалеву). Присоединяйтесь. Только Наташке не говорите. (Закуривают). Я ведь тоже не каменная. Безумно жаль Ростика. Какой парень! Какая личность!.. И рядом это… быдло. Всё — в кучу. В какое страшное время мы живём!
      КОВАЛЕВ. Странные речи для педагога.
      ПОЛЯКОВА. Да бросьте! Мы же не в Комиссии ООН по правам человека. Из сорняка нарцисс не вырастет. Это я вам говорю.
      КОВАЛЕВ. Интересно, кем были ваши родители.
      
       Входит СМОЛЬНИКОВА. Полякова прячет сигарету.
      
      СМОЛЬНИКОВА. Валерий, где списки, которые мы передавали резчикам?
      КОВАЛЕВ. В штабе. В моём столе, в нижнем ящике. Как там стелы? Я ещё не видел.
      СМОЛЬНИКОВА. Не знаю, как и сказать…
      ПОЛЯКОВА. Я не мешаю?
      СМОЛЬНИКОВА. Нет, нет, Галя. Кажется, Анне Смольниковой пора демобилизоваться вчистую. Рожкова нужно вызывать срочно. (Ковалеву). Когда закончите беседу, зайди в штаб, хорошо? (Уходит).
      ПОЛЯКОВА. Где Анна Ивановна воевала? Я ничего о ней не знаю. Вот будем проводить вечер встречи с ветеранами Великой Отечественной, приведите её. Она в нашей школе ещё ни разу не выступала, сколько раз приглашали — отказывалась.
      КОВАЛЕВ. Анюта не любит вспоминать.
      ПОЛЯКОВА. Почему? (Игриво). Наверняка у неё боевое прошлое! Представляю, какой она была красоточкой в шестнадцать лет! И она, надо думать, никого не душила своими руками, разве что — в объятиях. Может, вы расскажете?
      КОВАЛЕВ (жёстко). Рассказать, конечно, можно. Например, как ползала по ледяному крошеву под пулями, выволакивая раненых. Или о том, как наткнулась на засаду, и её повесили на берёзе. Вынули из петли партизаны. Анюта потом несколько месяцев пролежала, в подполе у одной бабульки. Та, можно сказать, с того света Анюту вытащила. Замечали, как она голову чуть набок держит?..
      ПОЛЯКОВА. Кошмар! Сколько же ей тогда было?
      КОВАЛЕВ. Или другая занятная история. Ровесница вашей Наташки спасалась от карателей в выгребной яме, а когда немцы ушли, перебив всех, кого смогли найти, она долбила мерзлую землю, чтобы похоронить истерзанных односельчан… Кстати, среди них была и моя мать…
      ПОЛЯКОВА. Вот значит как…
      КОВАЛЕВ. Мама тогда засунула меня в печь, в русскую печь, знаете?.. Три месяца мне было. Анюта нашла. Она потом ещё воевала, а в сорок пятом разыскала меня в детдоме. С тех пор… и за мать, и за отца: майор Ковалев погиб в Белоруссии, освобождая Минск.
      ПОЛЯКОВА. Понятно. Вот откуда у Анюты такая тяга к ущербным! Неудовлетворенное чувство материнства.
      КОВАЛЕВ. Будем устраивать вечер воспоминаний Анны Смольниковой?
      ПОЛЯКОВА. Скажите, вы в самом деле верите, что если Кулаков и Копытов научатся ходить строем и стоять навытяжку с автоматом, вырастут людьми?
      КОВАЛЕВ. Нет, не верю. Я убеждён в другом. Хороший солдат, это прежде всего — хороший человек. И ежедневное общение — не с героям, нет, просто — с настоящим человеком, уроки благородного сердца, гораздо важнее уроков строевой подготовки. Подонок не полезет из-за вас в огонь и амбразуру собой закрывать не будет, спасая товарищей. Так?.. И пока рядом с ребятами такие люди, как Анюта, я… спокоен. Извините за невольную патетику.
      ПОЛЯКОВА. Но она ведь старая! Ей должно быть все это очень тяжело!..
      КОВАЛЕВ. Анюта этим живёт.
      ПОЛЯКОВА. Хорошо. Давайте договоримся. Я не буду, как вы выражаетесь, подталкивать Кулакова по наклонной, пусть учится. В конце концов, если сядет, то без моей помощи. А вы не приваживайте больше этого героя. Обогревайте его душу у какого-нибудь другого очага — не у Вечного Огня.
      КОВАЛЕВ. Не договоримся.
      
       Появляется РОЖКОВ.
      
      РОЖКОВ (Ковалеву). Валерий Петрович, на пару слов. Галина Фёдоровна, извините.
      ПОЛЯКОВА. Да, да, понимаю. (Ковалеву). Это когда своих детей нет, можно любить всех одинаково. А Наташка у меня — единственная! И эта дуреха уже нацелилась спасать вашего рецидивиста. Видели сегодня? И я обязана оградить её от опасности! Предупреждаю: если потребуется, ни перед чем не остановлюсь! (Уходит).
      РОЖКОВ. Не везёт вам сегодня. Я ведь тоже пришёл говорить об этом пареньке. Кажется, ваш воспитанник? В некотором роде?.. Будто бы мальчишка частенько ночует у Смольниковой?..
      КОВАЛЕВ. А вы кого пришли спасать?
      РОЖКОВ (не сразу). Анна Ивановна говорила вам что-нибудь о стелах?
      КОВАЛЕВ. Что именно?
      РОЖКОВ. Тогда — в двух словах. На одной из них — имя Ивана Николаевича Рожкова, моего отца. Я хочу, чтобы оно на стеле и осталось. Навсегда.
      КОВАЛЕВ. Как оно там оказалось?
      РОЖКОВ. Не имеет значения. Убедите Анну Ивановну не поднимать волну.
      КОВАЛЕВ. Боитесь?
      РОЖКОВ. Если она промолчит, никто не заметит. Никому никакого дела…
      КОВАЛЕВ. Хочется в вечность? Любым путём — на скрижали?
      РОЖКОВ. Да, чёрт побери! Вы тоже не откажетесь, будь у вас такая возможность!
      КОВАЛЕВ. Вот здесь — мимо.
      РОЖКОВ. Неужели?.. Но сейчас — о другом. Предлагаю: свободу — за молчание.
      КОВАЛЕВ. Ого, какой-то натуральный обмен.
      РОЖКОВ. Подождите веселиться. Вашему подшефному грозит колония. Порча государственного имущества со злым умыслом по предварительному сговору. Два года, не меньше, учитывая прошлые «заслуги».
      КОВАЛЕВ. Это вы про бульдозер?.. Не сгущайте. Машину вытащим. А вообще, он туда сам съехал: водитель был пьян, ушёл, не заглушил двигатель. Есть свидетели.
      РОЖКОВ (смеётся). Не теряйте времени. Сейчас здесь будет полиция.
      КОВАЛЕВ. Кто вызвал? Вы?
      РОЖКОВ. Кулаков.
      КОВАЛЕВ. Не может быть! Заявил на сына?!
      РОЖКОВ (вздохнул, терпеливо). Да ведь парень его заработка лишил! Обещанной бутылки. У них свои счёты. Сын деньги отбирает, чтобы родитель не загуливал, а тот на него заявления строчит. Нормально.
      
       Вбегает НАТАША.
      
      НАТАША. Костю забрали! В участок!.. Анюта с ним уехала!
      РОЖКОВ. Оперативно. А вы не верили. Теперь упекут. Выйдет образованный урка.
      НАТАША. Как вы можете?!.. Что вы стоите?.. Костю надо спасать!
      РОЖКОВ. Сколько огня! Успокойтесь, барышня.
      НАТАША. Соберу отряд — и двинем! Пусть только попробуют не отпустить!.. (Убегает).
      РОЖКОВ. Революционная ситуация.
      КОВАЛЕВ. Что можно сделать?
      РОЖКОВ. Всё. Телефонное право ещё никто не отменял. Начальник полиции — мой приятель Я его попрошу — и дело в шляпе. В вашей. Решайте.
      КОВАЛЕВ. Но как это объяснить ребятам…
      РОЖКОВ (усмехнулся). И замуж выйти, и невинность сохранить. Не получится, увы. Валерий Петрович, послушай. Какого лешего! Погиб в бою, умер от ран, инфаркт скосил от нашей хорошей жизни — это важно? Где смерть достала?.. Или мёртвый — герой, а живой — кандидат в герои? Они все — в одном списке, наши отцы и деды. Все! И мы у них в долгу, успеть бы отдать, хотя бы часть… Так «да» или «нет»?
      КОВАЛЕВ (после паузы). Да.
      РОЖКОВ. С вас — бутылка. Не мне — «танкисту», иначе не успокоится.
      КОВАЛЕВ (идёт за Рожковым). На что рассчитывали?.. Ведь бульдозер — случай!
      РОЖКОВ (весело). «Нас всех подстерегает случай», — сказал Блок. Знаете, какая между нами разница?.. Вы целитесь, а я стреляю!
      
       Рожков и Ковалев уходят.
      
Картина третья.

«ВОРОНА»
         
       Квартира Рожковых. Хорошо и толково обставлена комната Ростислава: спортивные снаряды, книги, всевозможная «техника». На стене — портрет деда Ростислава. Он в масхалате с автоматом прикрыт легкой занавеской. Другая часть стены открыта для обозрения: всевозможные «звёзды» спорта и эстрады. РОСТИСЛАВ стреляет из мелкашки, на которой установлен оптический прицел. МИШКА следит за мишенью, прикреплённой к толстой книге.
       
      МИШКА. Девятка!.. Яблочко!..
      РОСТИСЛАВ (заряжает). Дедовы гены. Он ведь у меня снайпер был. Войну прошёл «от и до». (Стреляет). А папахен — мастер спорта по стрельбе из мелкокалиберки.
      МИШКА. Опять девятка. Клёво!.. Дай пальнуть! Разок!
      РОСТИСЛАВ. Учись, пока я жив.
      
       Мишка не очень уверенно берёт винтовку.
      
      Крепче прижимай!.. Крепче!.. Никогда в руках не держал?
      МИШКА (целится). Откуда?..
      РОСТИСЛАВ. Представь, что целишь в мамкиного хахаля. Шарах — и в лоб!.. (Мишка заржал). Сегодня где будешь спать?
      МИШКА. Могу в теплотрассе.
      РОСТИСЛАВ. Ладно, занимай угол.
      МИШКА. А предки?
      РОСТИСЛАВ. Мать — в столице, всё учится, квалификацию повышает. А этот… пусть только сунется. Ну, чего телишься?.. Огонь!
      
       Мишка нажимает курок и дергается: больно плечо.
      
По площадям! Снайперский залп. Не кисни, повторим.
      
       Входит РОЖКОВ.
      
      РОЖКОВ. Сотрясаем мироздание?
      РОСТИСЛАВ. Военно-патриотическая подготовка.
      РОЖКОВ. Похвально. Только мишень неподходящая, тебе не кажется? (Берёт книгу). Энциклопедия. Кладезь мудрости, варвары!
      РОСТИСЛАВ. Кладбище слов. Сколько их там — убиенных! Одним больше, одним — меньше.
      РОЖКОВ. Вот что, мыслитель. (Отбирает винтовку). Галина Фёдоровна, я её сегодня видел, доложила, что ты уже неделю не ходишь в школу. Это правда?
      РОСТИСЛАВ. Информация точная. Но не правда.
      РОЖКОВ. В календарь заглядывал? Сколько там натикало?..
      РОСТИСЛАВ. Счастливые часов не наблюдают.
      РОЖКОВ. Тебя не аттестуют, паяц!
      РОСТИСЛАВ. Если ты не вмешаешься.
      РОЖКОВ. Ты болен?
      
       Ростислав подтягивается на кольцах и делает стойку.
       
Так. У меня нет желания разгадывать твои ребусы. Завтра — марш в класс. Строевым, как учили. Усёк?
      РОСТИСЛАВ (спрыгивает). Ни завтра, ни послезавтра я не пойду туда, где убивают слова. Сечёшь?
      РОЖКОВ. Вполне. Аттестата зрелости тебе не видать, как своих ушей.
      РОСТИСЛАВ. Аттестат такой зрелости получать не собираюсь.
      РОЖКОВ. Какой?
      РОСТИСЛАВ. Вашей. В том смысле, в каком понимаете «зрелость» вы!
      РОЖКОВ (едва владеет собой). Референдум проведём завтра. После митинга. Тет а тет, если не возражаешь. Сегодня у меня ещё дела.
      РОСТИСЛАВ (вслед отцу). Стой!.. Ты сделал то, о чём я просил?
      РОЖКОВ. Это невозможно!
      РОСТИСЛАВ. Вызови резчиков! Потряси кошельком! Заплати! Восемь букв они уберут за полчаса!
      РОЖКОВ. Поздно, понимаешь? Поздно!
      РОСТИСЛАВ. Исправить ошибку?
      РОЖКОВ. Нет никакой ошибки. Запомни. Спроси своего Ковалёва, спроси Смольникову — они подтвердят.
      РОСТИСЛАВ. Мафия.
      РОЖКОВ. Может, поговорим без свидетелей?
      РОСТИСЛАВ. У нас — гласность!
      РОЖКОВ (Мишке). Погуляй на кухне, обследуй холодильник.
      
       Мишка выходит.
      
Твой дед — полный кавалер орденов Славы. Тебе известно, кому их давали?
      РОСТИСЛАВ. На стелах — имена погибших, а он умер в семидесятом.
      РОЖКОВ. Ещё раз повторяю: он твой дед!
      РОСТИСЛАВ. И твой отец. А ты — автор проекта. И депутат. Правда, «местного разлива».
      РОЖКОВ (взял винтовку). Смотри сюда. Видишь?.. Это снайперский прицел, с его винтовки.
      РОСТИСЛАВ. Знаю.
      РОЖКОВ. Нет уж, гляди. Считай!.. Кресты, кресты считай! Это — фрицы, поштучно. И у каждого в руках была не палка! И крест мог появиться на том прицеле. Они тоже хорошо считали. И ты, и все ваши остальные оглоеды живёте на свете только потому, что твой дед считал лучше!
      РОСТИСЛАВ. Я не просился на этот свет! Не просился!.. Дед был герой, а ты сделал из него самозванца! Самозванца!
      РОЖКОВ. Тебе и в самом деле рано выдавать аттестат зрелости. И винтовку. Это мужское дело — стрелять!
      
       На балкон залетела ВОРОНА, каркает.  В комнату заглядывает МИШКА, что-то дожевывает.
      
      МИШКА. Вы меня звали?
      РОЖКОВ. Жизнь нужно чуять шкурой, вот этой самой!.. Ритм, запах, вкус! И уметь приноравливаться к её скоростям! Бежать, стрелять, соображать! И не разевать рот, как эта ворона! (Почти не целясь, стреляет, карканье прекратилось). Понял?
      РОСТИСЛАВ. Ворона каркнула во всё воронье горло…
      
       Мишка выбежал на балкон посмотреть, что стало с вороной.
      
      РОЖКОВ. Ключ!
      
       Ростислав молча кидает отцу ключ, тот ловит, прячет винтовку в шкаф, закрывает и кладёт ключ в карман.
      
И заруби на носу: или — ты, или — тебя! Третьего не дано. (Уходит).
      МИШКА (появляется в дверях балкона). Клёво!.. (Показывает, как распластала крылья ворона). И не трепыхается.
      РОСТИСЛАВ. Там под ковриком мина. Тащи сюда.
      МИШКА. Где взял?
      РОСТИСЛАВ. Места надо знать.
      
       Мишка втаскивает минометную мину.
      
Осторожно! Она на боевом взводе.
      МИШКА (испуган, не знает, что делать). Ты чё, в натуре!
      РОСТИСЛАВ (забирает мину, с улыбкой). Помянем?.. Светлую пернатую душу?.. (Вытаскивает пробку и достает бутылку). Бабахнем по глотку?.. (Делает глоток, передаёт Мишке). Ну?..  Не чокаясь.
      МИШКА (хлебнул, от пережитого страха, от вина захмелел, оживился). А ворона-то! Рот расхлебячила, то одним глазом, то другим — зырк, зырк! Интересно ей! (Заливается от смеха). А он — шарах! Навскидку! Она — кувырк! И лежит. (Снова изображает, как распласталась ворона). Обрыдаешься.
      РОСТИСЛАВ. Заткнись.
      
       Мишка хохочет. Ростислав затыкает ему рот яблоком, что ещё прибавляет веселья.
      
      РОСТИСЛАВ. Значит, стоят стелы?
      МИШКА. Это глыбы, где имена нацарапаны?.. Ага, воткнули в землю. Кран там с утра бухтел. А сверху какие-то мешки надели и это… бантики завязали, как у девчонок.
      РОСТИСЛАВ. Наташку видел?
      МИШКА. Ну! Командует. В рупор. Вот так приставила и орёт: землю — туда, песок — сюда! Траву скосить! Цветы полить!
      РОСТИСЛАВ. Про меня спрашивала?
      МИШКА. Не. Зачем?.. (Тянется к бутылке, но Ростислав отбирает).
      РОСТИСЛАВ. Именно — зачем?.. (Врубает музыку и начинает кривляться, подражая «звёздам»). Слышал, что говорят зрелые?.. Шкурой, говорят, надо чувствовать жизнь! Приноравливаться! Ритм, ритм, ритм… Гуляем, Копыто!
      
       Мальчишки пляшут. Мишка старается подражать, но получается смешно и неуклюже. В дверях — НАТАША. Некоторое время она наблюдает, затем резко выключает музыку. Ростислав и Мишка застывают на месте.
      
      НАТАША. Привет.
      МИШКА. Ни фига себе. Просочилась!
      НАТАША. Дверь настежь. Можно?
      РОСТИСЛАВ (на коленях). Входите, сударыня, раз вы уже здесь.
      НАТАША. Костя у вас?
      РОСТИСЛАВ (встал, оглядывается). Ручаться не могу.
      НАТАША. Где он?
      РОСТИСЛАВ. Касса справок не дает.
      НАТАША. Он мне нужен! Срочно!
      РОСТИСЛАВ. Очень?
      НАТАША. Говорю же!
      РОСТИСЛАВ. Ищи, Копыто.
      МИШКА (добросовестно ищет под ковром, за книгами). Как сквозь землю…
      НАТАША. Я не шучу. Мне нужен Крокодил!
      РОСТИСЛАВ. Увы, в наличии только парнокопытные.
      НАТАША. Хватит прикалываться. Я серьёзно говорю. Он уже неделю не появляется. После той истории с бульдозером. Анюта уехала, а дома он не живёт. Я думала, ты знаешь.
      РОСТИСЛАВ. Эксперимент окончен? Навоспитывались?
      НАТАША. Ты ничего не понимаешь!.. Ну, помоги, Рожок! Пожалуйста!
      РОСТИСЛАВ (Мишке). Прекрасная дама просит. Придётся помочь, кабальеро. (Оба кланяются). Мы к вашим услугам, сударыня. Однако район поиска велик: гаражи, подвалы, мусорные свалки. Придётся повременить.
      НАТАША (принимая игру). Так не медлите, сеньоры.
      РОСТИСЛАВ (подводит Мишку к дверям). Крокодила доставить живым или дохлым. Всероссийский розыск, начиная с кухни.
      МИШКА. Соображаем. (Уходит).
      РОСТИСЛАВ. Проходите, сударыня. Здесь вам будет удобно. (Усаживает Наташу в кресло). Ваше поколение выбирает «Пепси»?.. Или — ананасы, рябчики?..
      НАТАША (смеётся). Ананасы.
      РОСТИСЛАВ. Один момент. (Уходит).
      
       Пока Ростислав ходил за ананасами, Наташа знакомилась со «звёздами», заглянула за занавеску, которая прикрывала портрет его деда. Входит РОСТИСЛАВ.
      
      НАТАША. Кто это?
      РОСТИСЛАВ (делает вид, что не понял, о ком идёт речь). Как?.. Вы с ними не знакомы, сударыня?.. (Перечисляет несколько известных имен). Они тоже предпочитают ананасы и рябчиков. Прошу. (Подаёт консервную банку с ананасовым соком). Извините, рябчиков пока нет, предки не подвезли. Музыка?.. (Врубает  тяжёлый рок. Наташа зажимает уши). Не правда ли, ласкает слух?.. Не нравится?.. Тогда — Шопен?.. (Снова включает магнитолу, звучит песня «Идет солдат по городу»).
      НАТАША. Надоело, Рожок.
      РОСТИСЛАВ. Не нравится?.. Давай поиграем в другую игру.
      НАТАША. Почему — поиграем?
      РОСТИСЛАВ. Потому что мы всегда во что-нибудь играем. Все. Всегда. С тех пор, как начинаем соображать, что слова придуманы, чтобы скрывать мысли. Не выражать, а прятать. Обманывать себя и других.
      НАТАША. Чушь собачья.
      РОСТИСЛАВ. Человек живёт три-четыре года. Первые три-четыре года, а потом начинает играть, и так — до самой смерти. Некоторые иногда перед финишем снова впадают в детство: говорят, что думают, поступают, как чувствуют. Но это «зрелые» объявляют слабоумием. (После паузы). Давай дружиться!
      НАТАША (подозрительно). В каком смысле?
      РОСТИСЛАВ (берёт Наташу за руку). Я очень хочу с тобой дружиться!
      НАТАША (вырывает руку). Кончай, Рожков! Без глупостей! Понял?
      РОСТИСЛАВ. Вот видишь: «Кончай», «Рожков»… А карапуз бы понял и не стал допытываться, в каком смысле. У каждого слова — один смысл, единственный. Дружить — значит дружить. Любить — любить, а верить — значит верить.
      НАТАША. Знаешь что?.. Только дуру не надо из меня делать. Договорились?.. В зеркало посмотри!
      РОСТИСЛАВ. И кого я там увижу?
      НАТАША. Хлюста обыкновенного. Жулика-лямурика.
      РОСТИСЛАВ. Ёжик ты в тумане. Выпить хочешь?
      НАТАША. Ещё чего!
      РОСТИСЛАВ. Ну, как хочешь.
      НАТАША. А что там?
      РОСТИСЛАВ. Киндзмараули. Божественное вино.
      НАТАША. Где взял?
      РОСТИСЛАВ. У предка в загашнике. От матери прячет. Я взял, а он думает, что она нашла, и молчит. Боится спрашивать.
      НАТАША. Не стыдно?
      РОСТИСЛАВ. Нет. Будешь?
      НАТАША. Сказала!
      РОСТИСЛАВ (наливает в бокал, подаёт Наташе). Не красней. Я ведь читаю мысли.
      НАТАША. А ты?
      РОСТИСЛАВ. Я действительно не хочу.
      НАТАША. За тебя.
      РОСТИСЛАВ. Нет, за ворону. Один ворошиловский стрелок только что отправил бедолагу на тот свет.
      НАТАША. За что?
      РОСТИСЛАВ. Громко каркала.
      НАТАША (выпила). Чудо ты в перышках. Не пойму, когда ты настоящий.
      РОСТИСЛАВ. Я сам не пойму.
      НАТАША. Ответь на один вопрос. Только честно.
      РОСТИСЛАВ. Иначе нет смысла.
      НАТАША. Почему ты ушёл из отряда? Из-за меня?
      РОСТИСЛАВ (засмеялся). Нет.
      НАТАША. Из-за Петровича?
      РОСТИСЛАВ. Нет.
      НАТАША. Тогда почему?
      РОСТИСЛАВ. Это уже третий вопрос.
      НАТАША (после паузы). Обещал песню написать. Трепался?
      РОСТИСЛАВ (дурашливо). Где?.. (Берет гитару и так же дурачась, поёт).
      
      Я сегодня — солдат,
      Я сегодня — на главном Посту.
      Я сегодня — солдат.
      Грудь стянула мою портупея.
      Я сегодня — солдат.
      Зорким глазом смотрю в темноту,
      Крепко сжав автомат,
      Шевельнуть головою не смея.
      
      За спиной у меня
      Вой снарядов и шквалы огня.
      Будто сам я в бою
      И боюсь, что не выдержат нервы.
      Эту память храня,
      Я стою на Посту,
      Обозначенном номером Первым…
      
И тэ дэ, и тэ пэ…(Аккорд). Музыка и слова народные.
      НАТАША. Рожок!.. (Порывисто целует). Умничка!.. Потрясно!.. Вообще!
      РОСТИСЛАВ (смущённо). Получите и распишитесь. (Отдаёт Наташе ноты).
      НАТАША. Слушай, возвращайся!.. Я поговорю с Петровичем. А Галина в тебе вообще души не чает. (Пародируя Полякову). Ах, Ростик! Какой парень, какая личность!
      РОСТИСЛАВ. Стало быть, замолвишь словечко?
      НАТАША. Ростик!
      РОСТИСЛАВ. И снова — командиром?
      НАТАША. Не рядовым же. Тебе ведь характеристика нужна, да? Ты же в Высшее офицерское рвёшься? А без неё — фиг поступишь.
      РОСТИСЛАВ. Более не рвусь.
      НАТАША. А куда?
      РОСТИСЛАВ. Дворник — профессия интеллектуалов, слышала?
      НАТАША. Ага, а я пойду полы мыть. И будут про нас говорить: «Они вместе боролись за чистоту общества».
      РОСТИСЛАВ. Зачем ты пошла в отряд?
      НАТАША. Интересно.
      РОСТИСЛАВ. Что — интересно?.. Муштра? Или белые бантики из-под пилотки?.. Или показуха? Всех именитых гостей к Вечному Огню тащат. Вдруг и Президент пожалует? Он ведь любит это дело — венки возлагать. А тут ты стоишь, стройная, красивая. Ах, какая у нас молодёжь! Надежда России! А папарраци — щёлк, щёлк! — и на обложку!
      НАТАША. Издеваешься?.. Ты ведь только что пел!
      РОСТИСЛАВ. Парни идут, чтобы поиграть в солдатиков. А девчонки?
      НАТАША. Тебе не понять.
      РОСТИСЛАВ. Где уж нам уж выйти замуж… Очень сложный мотив. Зов природы — прекрасно. Уважаю. Но причём тут — Вахта Памяти? Вечный Огонь? Или вечный огонь, как вечная любовь?
      НАТАША. Не смей! Я не позволю!
      РОСТИСЛАВ. Да ну?.. А как?
      НАТАША. Нарвёшься.
      РОСТИСЛАВ. Никто ни во что не верит! Никто — ни во что! И ты! И твой Петрович! И вы все!.. До угла — Христос, а за углом — Иуда!
      НАТАША. Ударю!
      РОСТИСЛАВ. Дай руку. Дай! Прошу!
      
       Наташа отступает перед Ростиславом, наткнулась на тахту и, стараясь удержать равновесие, нечаянно схватилась за шторку, прикрывавшую портрет. Занавеска оборвалась — и дед в маскхалате словно шагнул в комнату. Наташа плюхнулась на тахту, под руку ей попалась книга, и она шваркнула ею Ростислава. Он упал и лежит «бездыханный».
      
      НАТАША. Господи! Ростик!.. Рожок!.. Чего ты?.. Не пугай меня! Скажи что-нибудь!..
      РОСТИСЛАВ (открыв глаза). Когда-нибудь люди научатся читать мысли.
      НАТАША. Сам виноват. Прости.
      РОСТИСЛАВ (цитирует письмо Пушкина жене). «Гляделась ли ты в зеркало, душа моя»?
      НАТАША (сбита с толку). Гляделась, а что?
      РОСТИСЛАВ (смеётся, продолжая цитату). «…уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете, — а душу твою люблю ещё более твоего лица».
      НАТАША. Ты это… серьезно?
      РОСТИСЛАВ. Николай Островский. Том второй, страница пятьдесят третья, второй абзац снизу. ТЧК.
      НАТАША. Псих. Шиза! Тебя лечить надо, понял?.. (Размашистым  шагом, каким привыкла ходить в наряды, Наташа направляется к выходу).
      РОСТИСЛАВ. Так точно, товарищ заместитель начальника Почетного караула!  (Догоняет Наташу и загораживает дорогу).
      НАТАША. Пусти! Ненавижу таких!
      РОСТИСЛАВ. Так закалялась сталь. Книжечку позволите?..  Я бы пережил, да вот дед, боюсь, заскучает. Встает среди ночи и, не поверите, как Библию, читает. Говорит, от смерти его спасла: пуля срикошетила. (Наташа молча бросает книгу, Ростислав ловит). Гран мерси. Вы уже уходите, сударыня? А как же герой нашего времени Кулаков?.. Очень будет переживать, что не дождались его.
      НАТАША. Пусти, сказала!
      
       За дверью шум, возня. Дверь распахивается. Стоят КОСТЯ, сзади — МИШКА.
      
      МИШКА. Я не пускал!.. Говорю, мол, там женщина. Прёт, как бульдозер.
      НАТАША. Явился — не запылился. Где ты пропадаешь?!
      КОСТЯ (подозрительно). Вы чего тут?
      РОСТИСЛАВ (ёрничая). Письма Александра Сергеевича Пушкина к женке его читали: «Гляделась ли ты в зеркало… душа моя»?
      НАТАША (Ростиславу). Скотина ты все-таки.
      РОСТИСЛАВ. Вам виднее, Натали.
      НАТАША (Косте). Пойдём, есть дело.
      КОСТЯ. Куда?
      НАТАША. Неважно. Идём.
      КОСТЯ. Не пойду.
      НАТАША. Петрович просил тебя найти.
      КОСТЯ (Ростиславу). Пожрать дай.
      РОСТИСЛАВ. Ешь ананасы, рябчиков жуй… (Вручает Косте ту же банку с ананасовым соком).
      
       Костя пьет.
      
      НАТАША. Где-то пропадает. Не звонит, не появляется… Петрович хочет назначить тебя в парадный расчет.
      КОСТЯ. Я в эти игры больше не играю. Ясно?
      НАТАША. Обиделся, что ли?.. На Галину?.. Нашёл на кого обижаться. Плюнь, не обращай внимания.
      РОСТИСЛАВ. Вам объяснили, сударыня: он больше в ваши игры не играет.
      НАТАША (Косте). Анюта приезжает. Ёе нужно встретить. Понимаешь? Знаешь, что она везёт?
      КОСТЯ. Когда?
      МИШКА. Что она везёт?
      
       Ростислав даёт Мишке подзатыльник.
      
      НАТАША. Поезд в девять вечера. Ещё полчаса. Успеем.
      КОСТЯ. Если схватим мотор. (Ростиславу). Я видел, твоя «Ява» — у подъезда. Дай съездить.
      РОСТИСЛАВ (насмешливо). Предок не разрешает.
      НАТАША (Косте). Не унижайся, идём!
      КОСТЯ. Анюту встретить. Как друга прошу.
      РОСТИСЛАВ. Не могу.
      КОСТЯ (Наташе). Айда отсюда. (Уходит).
      НАТАША (Ростиславу). Ты говорил, умеешь мысли читать. Читай! (Смотрит в глаза Ростиславу). Понял? Или перевести?.. (Уходит).
      МИШКА. Чё это она? Выставилась?
      РОСТИСЛАВ. Собирайся! (Одевает куртку).
      МИШКА. Я там под дверью покемарил малость. С бормотухи, что ли?
      РОСТИСЛАВ. Оглох?.. Ухи прочистить? (Достаёт с полки мотоциклетный шлем, надевает, второй бросает Мишке).
      МИШКА. Куда на ночь, в натуре!.. Комарья сейчас, знаешь, сколько?
      РОСТИСЛАВ. Разговорчики в стою!..
      
       Убегают. Рявкнул мотоцикл, унося Ростислава и Мишку.
      
 ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Картина четвертая.

«ВОКЗАЛ»
       
       Перрон железнодорожного вокзала. По радио звучат традиционные объявления. Слышно, как подкатил мотоцикл. Входят РОСТИСЛАВ и МИШКА, на ходу снимая шлемы.
       
      МИШКА. Чего тут, Рог?.. Чего мы сюда припёрлись?
      ГОЛОС ПО РАДИО (сильные помехи). Граждане встречающие… ает поезд «Москва — …ленск. Повторяю. На первый путь… вает поезд…
      РОСТИСЛАВ. Нормально успели. Копыто, ты носил красный галстук?
      МИШКА. Чего?
      РОСТИСЛАВ. Юным ленинцем, спрашиваю, был?
      МИШКА. Зачем?
      РОСТИСЛАВ. А тимуровцем?
      МИШКА. Где?
      РОСТИСЛАВ. Про Тимура и его команду слышал? Где!
      МИШКА (виновато). Банда, что ли?
      РОСТИСЛАВ (вздыхает). Банда. Защищали стариков и помогали семьям погибших. Чудаки, одним словом. Даже книжку про них дядя Гайдар написал. Хочешь, чтобы книжку про тебя написали?
      МИШКА. Мне — по фигу!
      РОСТИСЛАВ. Нехорошо, Копыто. Будем тебя перевоспитывать. (Садится на скамейку).
      ГОЛОС ПО РАДИО. Граждане встречающие. На первый путь прибывает поезд номер … Нумерация вагонов с головы … ава. Повторяю…
      РОСТИСЛАВ. Слушай. Приезжает Анюта. Анна Ивановна. Встретишь. Вежливо поздороваешься. Вежливо, понял?.. Возьмёшь вещички, поможешь старушке.  (Не даёт Мишке возразить). Ты — тимуровец. Закоренелый, ясно?
      МИШКА. А куда нести?
      РОСТИСЛАВ. Сюда.
      
       Появляется СМОЛЬНИКОВА, в руках — две большие сумки. Оглядывается в надежде увидеть встречающих ребят.
      
      РОСТИСЛАВ. Вон, смотри!.. Быстро! Перебирай ножонками, тимуровец!
      МИШКА (подходит к Смольниковой). Здрасьте.
      СМОЛЬНИКОВА. Здравствуй, Миша.
      МИШКА. Я… это… давайте помогу.
      СМОЛЬНИКОВА. Спасибо, Миша. Меня должны встретить. Я дала телеграмму Валерию Петровичу. Сейчас кто-нибудь придёт из штаба. Подожду. (Отдаёт сумки Мишке). Разве что — до  скамейки…  
      РОСТИСЛАВ (поднимается навстречу). Добрый вечер. Анна Ивановна.
      СМОЛЬНИКОВА. Слава?.. Вечер добрый. Тоже кого-то встречаешь?
      РОСТИСЛАВ. Встречаю. Вас.
      СМОЛЬНИКОВА. Меня?.. Тебя попросил Валерий Петрович?
      РОСТИСЛАВ. Увы. Личная инициатива, исключительно.
      СМОЛЬНИКОВА. Странно. Но ведь есть какая-то причина?
      РОСТИСЛАВ. Вы проницательны. Не терпится задать один вопрос.
      СМОЛЬНИКОВА. Слушаю тебя.
      РОСТИСЛАВ. Каким образом на стеле появилось имя «РОЖКОВ И.Н.»?
      СМОЛЬНИКОВА (не сразу). Иван Николаевич, твой дед, был достойный человек. Мы работали вместе в Совете ветеранов. Он много сделал, чтобы Вечный Огонь… вспыхнул в нашем городе. И он… достоин, чтобы… Достоин памяти…  земляков.
      РОСТИСЛАВ. Не то, не то, Анна Ивановна!.. Его задрал на охоте медведь. Огромный бурый шатун. В семидесятом, даже не в сорок пятом! Вас не смущает такая деталь?
      СМОЛЬНИКОВА. Я бы не хотела сейчас это… обсуждать.
      РОСТИСЛАВ. Но почему?.. Хотите, камень с вашей души сниму? Вас попросил отец помалкивать. И вы обещали, не поднимать волну. Ведь списки составляли и проверяли вы! Вот и хочу выяснить, чем он купил ваше молчание?
      СМОЛЬНИКОВА. Не надо, Слава, так со мной разговаривать.
      РОСТИСЛАВ. А как надо?
      СМОЛЬНИКОВА. Есть одно обстоятельство, очень важное, поверь! Это касается судьбы одного человека… И только ради него…
      РОСТИСЛАВ. Нет таких обстоятельств! Нет и быть не может! Не должно быть! Ложь всегда — ложь! И праведной не бывает! Уходим, Копыто.
      СМОЛЬНИКОВА. Слава! Миша!.. Подождите!.. Я прошу!..
      
       Ростислав и Мишка обернулись, стоят, ждут, когда к ним подойдет Смольникова.
      
У вас не найдётся мелочи?.. Позвонить?.. Что-то помощники мои задерживаются. Надо позвонить в штаб, а мелочи… Как на грех…
      
       Ростислав протягивает Смольниковой  свой «мобильник».
      
Нет, нет, я не умею. Спасибо. Я уж по старинке как-нибудь.
      РОСТИСЛАВ. Подставляйте руку. (Сыплет в ладонь Смольниковой мелочь).
      СМОЛЬНИКОВА. Всё, всё, достаточно!.. Спасибо, Слава. (Оглянулась на лежащие на скамейке сумки). Приглядите за моим багажом, ребятки, пожалуйста. Я — быстро. Не уходите, хорошо?
      РОСТИСЛАВ. Боитесь, украдут?.. Там что, сокровище Тутанхамона?
      МИШКА. Чего-чего?..
      СМОЛЬНИКОВА. Здесь, Миша, то, чему нет цены. (Спешит к телефону-автомату).
      МИШКА. Рог, это правда?.. Про сокровища? Этого… хана или хама?
      РОСТИСЛАВ. Тупой ты, Копыто, как сибирский валенок. Про Тимура не слышал, Тутанхамона не знаешь. Фараон такой был, в Египте жил. А когда помер, сокровища с собой взял.
      МИШКА. В могилу?! Вот гад.
      РОСТИСЛАВ. Потом гробницу вскрыли, а она пустая.
      МИШКА. Пустая?
      РОСТИСЛАВ. Как твой карман. До сих пор ищут, найти не могут.
      МИШКА. Клёво… Рог, но она сказала, что…
      РОСТИСЛАВ. Не исключено.
      МИШКА (крутится возле сумок). Давай, а?.. Одним глазком?..
      РОСТИСЛАВ (насмешливо). Ослепнешь, Копыто.
      МИШКА (открывает молнию и запускает руку в сумку, вытаскивает гильзу). Ни фига себе, упаковочка!..  (Вытаскивает пробку, нюхает содержимое).
      РОСТИСЛАВ. И чем пахнет?
      МИШКА. Может, наркота?.. (Пробует на вкус). Это… земля, Рог! (Возмущённо). В натуре!..  (Торопливо вытряхивает землю из гильз).
      РОСТИСЛАВ (подначивает). Нет?.. Не может быть. А в другой?..
      
       Возвращается СМОЛЬНИКОВА, разбой заметила не сразу.
      
      СМОЛЬНИКОВА. Не дозвонилась. Что-то с телефоном: я их слышу, а они меня — нет… Что вы делаете?!.. Прекратите!.. Не надо!.. Не надо!..
      
       Мишка трусоват, поэтому готов дать деру, но Ростислав крепко держит его за плечо.
      
Это же земля… Святая!.. Варвары…
      РОСТИСЛАВ. Святая? В каком смысле?
      СМОЛЬНИКОВА. Пусто… Все вытряхнули… Что вы за люди!.. Как же так можно!..
      РОСТИСЛАВ. Недоразумение, Анна Ивановна. Вы сказали — «нет цены», и этот любознательный ребёок решил, что в сумках — сокровища. Я и глазом не успел моргнуть, как эти шаловливые ручонки (бьёт по рукам Мишку) всё растребушили.
      МИШКА. Я больше не буду!
      СМОЛЬНИКОВА. Мёрзли в окопах… голодали… Зачем?.. Эта земля полита кровью… Мои товарищи погибли, чтобы вы сейчас издевались…
      РОСТИСЛАВ. Ну, искатель сокровищ, берегись!
      МИШКА. Ты сам!..
      РОСТИСЛАВ. Поговори у меня!.. Анна Ивановна, не расстраивайтесь. Сейчас другой наберём. С клумбы. Мишка нагребёт. (Грозно). Чего ждёшь? Напакостил — исправляй! Работай!
       
       Мишка поспешно горстями сгребает землю, наполняет гильзы.
      
      РОСТИСЛАВ.  Взгляните, она точно такая же: и цвет, и запах — не отличить. Сущая условность. Вы умный человек, что я вам объясняю!
      СМОЛЬНИКОВА (ей нехорошо, дышит с трудом). Уйдите. Оставьте меня.
      РОСТИСЛАВ. Порядок. Клади в сумку. (Смольниковой). Ну, вот, а вы переживали. Фальшивые имена, фальшивая земля. Никто не узнает: всё шито-крыто.
      
       Вбегают запыхавшиеся КОСТЯ и НАТАША.
      
      НАТАША. Что с ней?!.. Анюточка!.. Вам плохо?..
      КОСТЯ (сгреб Мишку за шиворот). Что вы тут делаете? Говори!
      МИШКА. Отпусти! Отстань!
      НАТАША. Анюточка!.. (Ростиславу). Что с ней? Ты её довел?
      РОСТИСЛАВ. Довёл. До скамейки. Вас-то не было, орлята. Подняла старушка тяжесть — мотор и забарахлил. Хорошо, мы с Мишкой вовремя подрулили, а то бы — финиш.
      СМОЛЬНИКОВА (закрыв глаза, бормочет). Засада… Не уберегла…
      РОСТИСЛАВ. Бредит.
      НАТАША. Костя, вызывай «скорую»!
      РОСТИСЛАВ. На вокзале — медпункт. Копыто, дуй туда, зови доктора!
      
       Мишка убегает.
      
      НАТАША. Анюточка, миленькая… Потерпите!.. Чуточку… Не слышит. Вдруг она умрёт?! Господи!.. (Плачет).
      КОСТЯ (Ростиславу). Она ведь на места боев ездила, землю везла…
      НАТАША. Это всё — Галина! «Конец года, контрольные! Показатели мне испортите!» И мы — чурки осиновые! Одну её отпустили!
      
       Входит ДОКТОР, следом — МИШКА.
      
      ДОКТОР. Что с женщиной?..  (Считает пульс). Ребята, звоните в  «Скорую», вызывайте бригаду.
      
       Ростислав отходит, достаёт «мобильник», звонит. Мишка держится около него.
      
      НАТАША. Она не умрёт?
      ДОКТОР. Танцевать ещё будет на твоей свадьбе. Помоги-ка. (Закатывает рукав Смольниковой, делает укол, Наташа помогает). Кто она?.. Ты её знаешь?
      НАТАША. Смольникова Анна Ивановна. Она воевала. Была связной у партизан, и санитаркой, потом — в медсанбате… На рейхстаге расписывалась! У неё орденов, знаете, сколько!
      РОСТИСЛАВ (вернулся вместе с Мишкой). Вызвал. Сейчас приедет.
      ДОКТОР (Смольниковой, которая открыла глаза). Как самочувствие?
      СМОЛЬНИКОВА. Что-то я… расклеилась… (Увидела Наташу и Костю). Ребятки… Сейчас… (Пытается встать).
      ДОКТОР. Нельзя, сестричка. Не разрешаю. Подадут карету и поедем.
      СМОЛЬНИКОВА. Наташа… Костя… Земля там… Выбросить… надо…
      КОСТЯ. Почему — выбросить?
      СМОЛЬНИКОВА. Он прав… Я виновата… Нельзя было…
      НАТАША. Анна Ивановна, как же так?.. Мы ритуал разработали, речёвку сочинили.
      СМОЛЬНИКОВА. Нельзя… Нельзя… (Увидела Ростислава и Мишку и снова обмякла).
      ДОКТОР. Это уже никуда не годится!
      
       Сирена «Скорой», входят санитары с носилками.
      
Сюда!.. Осторожно!.. Как говорится, не кантовать, боюсь, обширный инфаркт.

       Смольникову уносят на носилках. Доктор идёт следом.
       
(Наташе). Зайди ко мне, девочка, я должен зарегистрировать вызов. (Уходит).
      НАТАША (Косте). Я ничего не поняла. Что Анюта хотела сказать?.. Кто — «прав»?.. Почему «виновата»?.. Почему надо отменять ритуал?.. (Ростиславу). Она не падала? Может, ударилась головой о скамейку?
      КОСТЯ. Нет, Анюта ударилась не об скамейку. Точно, Рог?
      РОСТИСЛАВ. Ну, орлята, счастливого полёта. Поехали, Копыто, наш боливар заждался…
      КОСТЯ. Обожди, Рог.
      РОСТИСЛАВ. Подбросить?..
      КОСТЯ. Наталья, тебя врач ждёт. Узнай, куда повезли Анюту.
      
       Наташа уходит.
      
      РОСТИСЛАВ (Косте). Ты с нами?.. Мелочь, а приятно.
      КОСТЯ. Гнида!
      РОСТИСЛАВ. Коротко, но неясно.
      КОСТЯ. Объясняю. (Удар в челюсть — Ростислав падает). За Анюту.
      МИШКА. Мы её не трогали!
      РОСТИСЛАВ. Сила есть, ума не надо? (Пытается встать).
      КОСТЯ. Не шевелись!.. Лежачих не бью, знаешь.
      РОСТИСЛАВ (сел, приняв непринужденную позу). А что, Копыто, не свистнуть ли нам фараонов? Крокодил соскучился.
      
       Костя хватает Мишку за шиворот, трясёт.
      
      МИШКА. Пусти!.. Отвяжись!
      КОСТЯ. Как дело было? Ну?..
      МИШКА. Она сказала: «Там то, чему цены нет». А там оказалась земля!
      КОСТЯ. Дальше.
      МИШКА. Рог сказал: «Пошуруй в сумке, может, спрятала». Я вытряхнул всё, а там — опять земля!..
      КОСТЯ. Дальше!
      МИШКА. Я… это… обратно напихал в гильзы.
      КОСТЯ. Что?
      МИШКА. Землю. С клумбы.
      КОСТЯ (Ростиславу). Идея, конечно, твоя, козёл!.. Этот бы не додумался. (Подводит Мишку к сумке). Доставай. (Мишка вынимает гильзы). Вытряхивай. Ну?!
      
       Мишка медлит, оглядывается на Ростислава.
      
      РОСТИСЛАВ. Глупо. (Косте). Напряги свои мозги. Излагаю популярно. Завтра у Вечного Огня соберётся полгорода.  Сограждане явятся на спектакль. Мы обещали — и они не пропустят. Спектакль запланирован, ясно?.. И он состоится, ясно?.. Не смотря ни на что. Набиты эти гильзы опилками, землёй, навозом — кому до этого дело? Всё — туфта!.. Важно, чтобы реквизит был на месте — знамёна, венки, солдатики с бутафорскими автоматами. Так что забирай эту «святую утварь» и топай зубрить роль, которую поручил тебе Петрович. А то ещё перепутаешь, да пойдёшь с левой, а не с правой ноги! Вот будет конфуз!.. Ну, дошло?.. И — всё, забыли. А мы трепаться не будем. Слово.
      
       Мишка делает красноречивый жест — слово!
      
      КОСТЯ (забирает у Мишки гильзы). Значит, никому дела нет?
      РОСТИСЛАВ. Мы и Анюте обещали помалкивать.  «Скорая» — чистая случайность, Крокодил. (Весело). Вот те крест!
      МИШКА (рад, что всё закончилось благополучно). Чтоб мне землю есть!
      КОСТЯ. Успеешь.
      РОСТИСЛАВ (насмешливо). Разрешите встать?.. Гран мерси. (Поднимается, приводит костюм в порядок).
      КОСТЯ. Говоришь, всё — туфта?
      РОСТИСЛАВ. Дважды два — четыре. Что здесь было до того, как разбили сквер и появилась сия роскошная клумба?.. Правильно, кладбище. Военное. Хоронили тех, кто умер от ран в госпиталях. Их было много, очень много таких ма-аленьких пирамидок со звёздами — просто чащоба в центре города. Некрасиво, интерьер портили. Что сделали отцы города?.. Пригнали бульдозер. У кого нашлись родственники, тех перезахоронили, а безымянных — раскатали. А за рулем кто сидел?.. Бывший танкист Степан Кулаков.
      КОСТЯ. Ему приказали!.. Твой приказал!
      РОСТИСЛАВ. Мой предок — архитектор. У него есть генплан застройки города. Сечёшь?.. Генеральный план, которому он обязан следовать. По долгу службы. А раскатывал твой!.. Опрокинет стопарь за упокой души боевых товарищей — и жмёт на рычаги, утюжит косточки. Как тогда в парке. Ему — что деревца, что могилы — без разницы.
      КОСТЯ. Врёшь! Всё врёшь!
      РОСТИСЛАВ. Так что эта земелька, которую ты мечтаешь выбросить, тоже полита кровушкой земляков. Чем она хуже курской, тульской, подмосковной?
      
       Влетает НАТАША.
      
      НАТАША. Анюту увезли в госпитальную клинику! Доктор — мировой дядька. Созвонился, договорился. Оказалось, его отец тоже воевал под Москвой.
      РОСТИСЛАВ. Да здравствуют личные связи!
      НАТАША (Косте). Петровича еле поймала. Рассказала. Он, по-моему, ничего не понял: телефон у них там барахлит. Так что всё забираем — и в штаб. Давай быстрей!.. Ты чего такой кислый?.. Что у вас тут, Рожков?
      РОСТИСЛАВ. Пограничный конфликт. Землю не поделили.
      КОСТЯ. Сейчас поделим.
      НАТАША. Ничего не понимаю.
      КОСТЯ (насильно вручает Мишке и Ростиславу гильзы). Несите туда, откуда взяли!
      
       Мишка испуганно подчиняется, Ростислав отмахивается, гильзы разлетаются, земля из них высыпается.
      
      НАТАША (Мишке). Зачем?.. Обалдел?.. Там ниши для них готовы!
      РОСТИСЛАВ (Косте). Слышишь?.. Ниши готовы. Срываешь спектакль.
      КОСТЯ. Собирай и неси!
      РОСТИСЛАВ. Руки!
      НАТАША. Костя!.. Парни, прекратите!.. (Косте). Тебе нельзя! Снимут с поста, Костя!
      РОСТИСЛАВ (намеренно грубо Косте). Ты-то что надрываешься?.. Перед «герлой» выкобениваешься?.. Это патриоты хреновы придумали игру в солдатики, пускают мыльные пузыри и умиляются. Тебе же — по фигу! Им всем — по фигу!
      КОСТЯ. Врёшь!.. Это тебе не надо, пузырь. А мне надо. Наташке — надо, Анюте, Петровичу, всем ребятам нашим! И мы будем там стоять, понял? Чтобы таких, как ты, не было никогда! Никогда! Нигде!..
      РОСТИСЛАВ. А ты — везде и всегда?
      
       Костя сильнее, и ему ничего не стоит поставить Ростислава на колени.
      
      НАТАША (Косте). Не смей!.. Тебе нельзя драться!
      КОСТЯ (Наташе). Уйди!.. (Тыкает Ростислава носом в клумбу). Бабка моя так кота учила. Чтоб не гадил. Чтоб запомнил!..
      НАТАША. Отпусти!.. Псих!.. Не трогай Рожка!.. Нас ребята ждут! В штабе, слышишь?.. Пойдём!.. (Почти насильно уводит Костю).
      
       Ростислав некоторое время стоит на коленях в той позе, как оставил его Костя. Мишка от страха икает и тихонько подвывает. Ростислав медленно поднимается, приводит себя в порядок. Мы долго не – видим его лица, когда же он выпрямляется, становится ясно, что он плакал.
      
      РОСТИСЛАВ. Заткнись!
      МИШКА (перестает икать). Заткнулся.
      РОСТИСЛАВ. Финиш, Копыто. Рубикон перейдён.
      МИШКА (как всегда не понял). Рубик-кубик? Где?
      РОСТИСЛАВ. В детском садике. Наигрались. Идём. (Уходят).
      
      Картина пятая.
         
      «ТРЕВОГА»
         
       Тесный кабинет начальника штаба Поста № 1, скорее, закуток, отгороженный шкафами. За столом — КОВАЛЕВ, он пытается дозвониться в больницу. В комнате, где размещается караульный отряд, идёт подготовка к выступлению на Пост. Там ПОЛЯКОВА и юнармейцы, они смотрят видеозапись о смене караула у главного Вечного Огня у Кремлевской стены, впрочем, её могут видеть и сидящие в зале. Обмениваются репликами.
       
      — Смотрите! Разводка… Поворот… Смена караула. Здорово!
      — Двести десять шагов. Три минуты сорок пять секунд — по секундомеру.
      — Попробуем! Становись!.. Шагом марш!..
      ПОЛЯКОВА (Ковалеву). Тысячу раз смотрела, и каждый раз дух захватывает. Наших бы так вымуштровать!
      КОВАЛЕВ. Алло!.. Госпитальная клиника?.. Алло!.. (Поляковой). Набираю номер… Бросили, черти. (Снимает куртку, распускает галстук, снова набирает номер).
      — Локоть выше! На уровне плеча! Не под ручку идёшь, мотя!
      — Дистанцию держите! Пятки разводящему отдавишь!
      — Пусть носки целые наденет!
      — Я домой не успел заскочить!
      ПОЛЯКОВА. Валерий Петрович, а вы не собираетесь заскочить домой?
      КОВАЛЕВ. Не собираюсь.
      ПОЛЯКОВА. Зря. Требуем от детей аккуратности, а сами… Галстук распустили, и сразу видно, что рубашка несвежая.
      КОВАЛЕВ. Хорошо, я его потуже затяну.
      ПОЛЯКОВА. Я бы на вашем месте не острила.
      КОВАЛЕВ. Алло!.. Клиника?.. Скажите, к вам поступила Смольникова Анна Ивановна?.. (Короткие гудки). Ёлки-палки! Что за безобразие!..
      ПОЛЯКОВА. Да не переживайте, обойдётся. Это ж такое поколение!.. Нас вперёд ногами отнесут!
      КОВАЛЕВ. Они меня не слышат. Надо менять аппарат. (В переговорное устройство). Товарищ дневальный! Полякова и Кулаков не появились?
      ГОЛОС. Никак нет, товарищ начальник штаба.
      КОВАЛЕВ. Как прибудут, немедленно доложите.
      ПОЛЯКОВА. Кстати, о Кулакове. Согласовали его кандидатуру?
      КОВАЛЕВ. Кошмаров меня не понял. Очевидно, вы были очень красноречивы.
      ПОЛЯКОВА. Я предупреждала вас. Превращать Первый пост в исправительную колонию вам никто не позволит! Согнали в отряд преступников, вооружили…
      КОВАЛЕВ. В отряде нет преступников, Галина Фёдоровна!
      ПОЛЯКОВА. Мы здесь демонстрируем поколение! К нам приезжают иностранцы!
      ГОЛОС. Товарищ начальник штаба! Полякова и Кулаков прибыли.
      КОВАЛЕВ (в переговорное устройство). Пусть идут сюда. (Поляковой). Вы никогда не пробовали забивать костыли?
      ПОЛЯКОВА. В каком смысле?
      КОВАЛЕВ. Железнодорожные рельсы скрепляют костылями, гвозди такие стальные. Их вгоняют кувалдой. У вас бы это хорошо получилось.
      ПОЛЯКОВА. Не смейте мне грубить!
      
       Входят НАТАША и КОСТЯ, вносят сумки Смольниковой.
      
      НАТАША. Разрешите?.. Товарищ начальник штаба!.. Произошло ЧП. Гильзы с мест гибели земляков, которые привезла Смольникова, доставлены, но земля в них другая. Смольникова — в больнице. Вот адрес и телефон дежурного врача (передаёт Ковалеву листок).
      ПОЛЯКОВА. Что значит — другая?
      КОВАЛЕВ. Вольно. Рассказывайте быстро и толково.
      НАТАША. Я пошла вот его искать, чтобы ехать на вокзал. Заглянула к Рожкову, он там такое развел!.. Кстати, он такую песню для нас сочинил, закачаешься!
      КОВАЛЕВ. Наталья, суть!.. Вы опоздали к поезду?
      НАТАША. Анюту встретили Рожков и Мишка. Они на мотоцикле рванули. Вот.
      КОСТЯ. Эти козлы высыпали землю и напихали в гильзы другую, с клумбы. Мол, всё равно, какая.
      ПОЛЯКОВА. Клевета!
      КОВАЛЕВ (Косте). И ей отказало сердце.
      КОСТЯ. Ага. Ну, я… объяснил. За Анну Ивановну.
      ПОЛЯКОВА. Кулаками.
      НАТАША. Нет. Он их носом — в клумбу. Как котов.
      ПОЛЯКОВА. Чудовищно!.. (Ковалеву). Кто был прав?
      КОВАЛЕВ (Косте и Наташе). Я еду в клинику. За меня остается Галина Фёдоровна. (Поляковой). Вот теперь действуйте. Звоните, советуйтесь с Кошмаровым. Мое мнение: ниши законсервировать. Эти гильзы закладывать нельзя!.. Понятно, да?
      ПОЛЯКОВА. Смеётесь?.. Утром здесь будет полгорода! Радио, телевиденье, пресса! Что им  говорить?
      КОВАЛЕВ. Так и говорить. Имел место факт вандализма. И показать исполнителей. Так что телевиденье кстати.
      ПОЛЯКОВА. Не забывайте, это — дети!
      КОВАЛЕВ. Караульный Кулаков!.. Назначаю вас часовым в первую смену на  Пост у Вечного Огня. Заступить 22 июня в четыре ноль-ноль.
      КОСТЯ. Есть заступить в четыре ноль-ноль!
      КОВАЛЕВ (Наташе). Проследи, чтобы график смен выполнялся чётко. О ЧП на вокзале не болтать. О нём будем говорить на заседании штаба. Связь, Наталья, проверь. Рация должны быть в порядке. К стелам тоже выставь посты.
      НАТАША. Слушаюсь, товарищ начальник штаба!
      КОВАЛЕВ. Оба свободны.
      НАТАША. А песня?.. И слова, и ноты есть.
      КОВАЛЕВ. Хорошая?
      НАТАША. Отличная!
      КОВАЛЕВ. Пускай в оборот. Да, подберите Косте форму по росту!
      
       Наташа и Костя уходят.
      
      ПОЛЯКОВА. Ну, знаете!.. Вопреки запрету…
      КОВАЛЕВ (перебивает). Кулаков стоять будет! Можем потерять человека.
      ПОЛЯКОВА. Человека!.. Тыкать в землю лицом!.. Да он понятия не имеет о человеческом достоинстве!
      КОВАЛЕВ. Думаю, у него оно более глубокое, чем у вас.
      ПОЛЯКОВА. Пожалеете, Валерий Петрович. Ох, пожалеете!
      КОВАЛЕВ. Всю ответственность беру на себя. Постараюсь вернуться к четырем утра. Если не случится худшее. И вот ещё что. Свяжитесь с полицией. Попросите прислать усиленный наряд. (Уходит).
      ПОЛЯКОВА (у телефона). Дешёвый авторитет зарабатывает, а мы — расхлебывай! Он мне будет про достоинство объяснять!.. Рубашку бы сначала сменил!.. Как портянка изжёванная…Достоинство!.. (В трубку). Алле!.. Мэрия?.. Извините. (Снова набирает номер). Костыли забивать… Ничего мы тебя состыкуем, вернём на путь истинный. Есть ещё, к счастью, кому. Чтобы знал свою колею! (Снова короткие гудки). Не дозвониться. Надо кого-то посылать. (В переговорное устройство). Наташка, зайди.
      
       Ребята разучивают песню, которую сочинил Ростислав. Когда входит НАТАША, она звучит громче. Наташа вталкивает КОСТЮ, на нём — форма юнармейца.
      
      НАТАША. Смотри, как ему форма идёт!.. Хоть у Кремлевской стены ставь!
      ПОЛЯКОВА. Снять немедленно!
      НАТАША. Ты, что, ма?.. Петрович же приказал!
      ПОЛЯКОВА. Забудь, что сказал твой Петрович. Кулаков нигде стоять не будет! Разве что — сидеть. И присягу он не принимал!
      
       Костя стремительно уходит.
      
      НАТАША. Таблеточку дать?.. Так вот запомни: Костя стоять будет! Или уйдёт весь отряд. Понятно, да?
      ПОЛЯКОВА. Молодец. Правильно понимаешь свой долг.
      НАТАША. Не тебе судить! Когда ты бегала по городу и нажимала на все педали, чтобы укатать Костю, тоже прикрывалась долгом! Каким только?.. Если бы не Анюта… Это она его вытащила, поручилась за него, к себе взяла…
       ПОЛЯКОВА. А ну-ка сядь!.. Сядь, говорю!.. Мне девятнадцать было, когда ты появилась. Твой отец… Одним словом,  этот жеребец ускакал ещё до твоего рождения. Ни родственников, ни связей. Общага, сорок рублей стипешка — и живи счастливо!.. А у тебя — рахит: зубки не режутся, на ножки не встаёшь. Вы, говорят, мамаша, витаминов ребёнку не даёте. Девчонки — на свиданье, а я туалеты мою, чтобы тебе эти самые витамины на рынке купить… Это только по конституции все равны, а в жизни: вот — верхняя палуба, а вот — трюм. И твой Крокодил никогда, слышишь, никогда не выберется оттуда! И я не хочу, не допущу! Чтобы моя дочь…
      НАТАША (не дослушав). Запомни. Если его посадят, я с ним пойду! Как декабристка.
      ПОЛЯКОВА. Лечить тебя надо, декабристка!
      НАТАША (вызывающе). Замуж выйду!
      ПОЛЯКОВА (удар достиг цели). Рехнулась?!
      НАТАША. Надо же кому-то породу человеческую улучшать! (Уходит).
      ПОЛЯКОВА. Нет… Она меня… (нервно закуривает) в гроб загонит. Замурует живую… Боже мой, за что?!
      ГОЛОС (в переговорное устройство). Товарищ начальник караула!.. Пост прошёл товарищ, то есть, господин Кошмаров.
      
       Полякова  ищет, куда бы спрятать сигарету. Затушив, бросает в ящик стола. Входят КОШМАРОВ и НАТАША.
      
      КОШМАРОВ. Что тут у вас?.. Землетрясение?.. Почему не отзываетесь? Добрый вечер, Галина Фёдоровна.
      ПОЛЯКОВА. Спасибо, Альберт Романович за пожелание. Связь не работает, только что собиралась отправить к вам гонцов. (Наташе). Можешь идти.
      КОШМАРОВ (Наташе). Останься. (Поляковой). Я — в курсе. Мне звонил Сергей Владимирович, председатель Совета ветеранов. Его по просьбе Смольниковой нашёл врач. Так что не будем толочь воду в ступе. Давайте соображать, как спасти положение. Какие предложения? Предложения есть?
      ПОЛЯКОВА. Нужен новый оратор от ветеранов.
      КОШМАРОВ. Я уже дал задание. Сергей Владимирович ищет. Сложность в том, что сегодня суббота, многие на даче. В крайнем случае, выступит сам. Текст подготовим, я уже посадил человека. Что с ритуалом?
      НАТАША. Гильзы есть, а вот земля…
      КОШМАРОВ. Куда Смольникова ездила?
      ПОЛЯКОВА. Куда-то под Москву, на места боев.
      КОШМАРОВ. У нас, кстати, бои шли не менее ожесточенные. Три процента домов всего уцелело! Всего!.. Страшная картина. (Наташе). Вам показывали хронику?.. Нет?.. (Поляковой). Явное упущение. Засушили ребят. Живее нужно, живее! Формализм — метлой! Говорим много, а дело — святое! — в бумажках утопили!  (Наташе). Так откуда земля в гильзах?
      НАТАША. С клумбы, которая в сквере у вокзала.
      КОШМАРОВ. Так… Если мне не изменяет память, там когда-то было военное кладбище.
      НАТАША. Только две гильзы полные, а остальные Костя высыпал.
      КОШМАРОВ. Кто такой?
      НАТАША. Кулаков. Костя Кулаков. Мы вместе встречали Анну Ивановну.
      КОШМАРОВ (Поляковой). По-моему, о нём недавно был разговор? Разрешать ему или нет стоять на посту у Вечного Огня?
      ПОЛЯКОВА. Это право надо ещё заслужить!.. Хулиган, двоечник, приводы в полицию.
      КОШМАРОВ. В общем плане, вы правы, но и палку перегибать… Не научились мы ещё бороться за каждого человека. Массу нам подавай! Оптом воспитывать легче. Грустно, Галина Фёдоровна.
      ПОЛЯКОВА (не понимает, куда клонит Кошмаров). Грустно. Да.
      КОШМАРОВ. Никто не застрахован от ошибок. А вдруг этот Кулаков — будущий Матросов? Или Гастелло? Или какой-нибудь новый Гагарин? Я, разумеется, фигурально, но вы понимаете.
      ПОЛЯКОВА (что-то сообразила). Не отрицаю, школа где-то виновата, проморгали парня. Позвать?.. Наталья…
      КОШМАРОВ. Одну минуту. (Наташе). Ты ведь заместитель начальника караула?.. Значит, лидер? Надеюсь, не формальный?
      НАТАША. Надеюсь.
      КОШМАРОВ. Так что думает неформальный лидер? Каков выход из данной экстремальной ситуации?
      НАТАША. Валерий Петрович сказал…
      КОШМАРОВ. Без костылей, лидер, без костылей! Твоё мнение?
      НАТАША. Завтра ритуал отменить. А гильзы захоронить в другой раз. Например, 7 ноября. Тогда в 41-м солдаты прямо с Красной площади шли в бой защищать Москву. А землю… Летом съездим на места боёв и привезём.
      КОШМАРОВ. Интересная мысль. Но если не отменять?.. Ты представь: завтра к мемориалу придут ветераны, многие приехали издалека. Специально, а они все очень пожилые, больные люди. Отважиться на поездку им было нелегко, не только морально, но и физически. А теперь — и дорого!..  Будем реалистами. Для некоторых «другого» раза просто может не быть. Ведь для них важен факт: молодое поколение приняло эстафету мужества, чести, долга… Вот главное, понимаешь?..
      НАТАША. Понимаю, но…
      КОШМАРОВ. Есть и другая сторона. Завтра мы ветеранам скажем: негодяи надругались над священной землёй, и сердце их боевой подруги не выдержало. Что подумают эти убеленные сединами, измученные ранами люди?.. Что молодежь наша никудышная, с червоточиной, с изъяном.
      НАТАША. Их всего двое!
      КОШМАРОВ. Неважно. Вы несёте ответственность за своё поколение! И за каждого — конкретно! Их вина — наша вина. Моя, твоя. Не досмотрели, не обеспечили. Пятно — на всех, и прежде всего — на руководителях, на вожаках. А ты как думала?
      НАТАША. Это несправедливо!
      КОШМАРОВ. Справедливо. Но есть еще один момент. Причина вандализма?.. Цель — сорвать мероприятие. Испортить праздник тысячам людей. И мы, значит, этим террористам поможем? Позволим торжествовать их злой воле?
      НАТАША (Кошмаров её совсем запутал). Что же делать?
      КОШМАРОВ. Давайте советоваться. Я за этим и приехал.
      ПОЛЯКОВА. Всё должно идти по сценарию. Без сомнения.
      НАТАША. И захоронить гильзы с фальшивой землей?
      ПОЛЯКОВА. Думай, что говоришь! Земля всюду российская!.. Правильно Альберт Романович отметил, тут каждый клочок — священный, обагрённый кровью!
      КОШМАРОВ. Галина Фёдоровна, вы не вполне правы. Есть тонкость, есть… Анна Ивановна везла землю из конкретных мест, где сложили головы её боевые товарищи, наши земляки...
      ПОЛЯКОВА. Там — суглинок, здесь — суглинок. Какие проблемы?! Кто будет проверять!
      НАТАША (кричит). Мама!..
      КОШМАРОВ. Галина Фёдоровна!.. Наташа!.. Я с вами согласен. С обеими. Мероприятие должно состояться, и земля должна быть именно той самой.
      НАТАША. Но её нет! Нет!
      КОШМАРОВ. Значит, нужно добыть.
      НАТАША. Где?
      КОШМАРОВ (после паузы). В музее. В краеведческом музее. Уверен, что у них есть. Возьмём в долг, потом вернём. Привезете. Организуем вам летом поездку по местам боевой славы, прокатитесь по дорогам отцов и дедов. Как идея?
      ПОЛЯКОВА. Гениально!
      КОШМАРОВ. Принимается?
      НАТАША. Музейные крысы ни за что не дадут! Мы один раз просили у них солдатские котелки, на вечере выступить 23 февраля. «Это — экспонаты, — кричат, — а не театральный реквизит!» Так и не дали. А что бы этим котелкам сделалось, если разобраться?..
      КОШМАРОВ. Ничего, договоримся. Поедешь со мной.
      НАТАША. Сейчас?.. А как же… Валерий Петрович сказал…
      КОШМАРОВ. Опять — Валерий Петрович!.. А ты сама?.. Или я не убедил?.. Надо уметь принимать решения, брать ответственность на себя.
      НАТАША. Я готова.
      КОШМАРОВ. И вот что… Лучше пока не волновать отряд, понимаешь?
      НАТАША. Понимаю.
      КОШМАРОВ. А он… действительно надёжный парень? Можно положиться?
      НАТАША. Кто?.. Крокодил?
      КОШМАРОВ. Почему — крокодил?
      НАТАША (смутилась). Прозвище такое. Костя, как крокодил, пятиться не умеет. Отступать, в смысле.
      КОШМАРОВ. Любопытно. Не знал. (Поляковой). Что ж, зовите героя. Будем воспитывать доверием.
      ПОЛЯКОВА (в переговорное устройство). Караульный Кулаков! Зайдите!
      НАТАША. Товарищ (запнулась)… Альберт Романович. Кулаков не давал клятвы. Присягу не принимал.
      КОШМАРОВ. Почему?
      НАТАША. Когда весь отряд принимал, педсовет…
      ПОЛЯКОВА. Да, педсовет школы высказался против. Учитывая прошлые «заслуги» этого «крокодила».
      НАТАША. Так что он у нас вроде как «заяц».
      КОШМАРОВ. Крокодил — заяц?.. Забавно. Что ж, совершим обратное превращение — обратим зайца в крокодила. У нас есть такое право, не так ли, Галина Фёдоровна? (Смеётся).
        
       Входит КОСТЯ, форму юнармейца он не снял.
      
      КОСТЯ (Поляковой). Товарищ начальник караула! Караульный Кулаков по вашему вызову явился!
      ПОЛЯКОВА. Вольно. Мы посоветовались (взгляд на Кошмарова) и сочли возможным…
      КОШМАРОВ (Косте). Вам доверяется встать часовым у Вечного огня в тот день и час, когда фашистская Германия вероломно напала на нашу Родину. Это высокая честь. Особая ответственность. Готовы ли вы к выполнению долга?
      КОСТЯ. Готов!
      КОШМАРОВ. Права и обязанности часового знаете?
      КОСТЯ. Часовой есть лицо неприкосновенное. Неприкосновенность часового заключается: в особой охране законом его прав и личного достоинства; в обязанности всех лиц беспрекословно исполнять требования, определяемые службой. Часовой обязан: бдительно охранять свой пост, не выпускать из рук оружия и никому его не отдавать; не оставлять поста, пока не будет сменен или снят, хотя бы жизни его угрожала опасность.
      КОШМАРОВ. Товарищ начальник караула, приказываю принять присягу.
      ПОЛЯКОВА. Заместитель начальника караула Полякова! Привести к присяге часового Кулакова!
      НАТАША. Слушаюсь!.. (Читает наизусть текст присяги, Костя повторяет). Здесь, на священной земле моих отцов, у стены Славы… заступая в почётный караул на Пост номер один,.. от имени нашего поколения… сердцем своим присягаю на верность Отечеству! Принимая твою славу, Родина, я буду крепить и умножать твоё величие… Памяти павших быть достойным — клянусь!
      КОСТЯ. Клянусь!
      
       По мере произнесения клятвы к голосам Наташи и Кости присоединяются другие, и усиленные динамиками, создают впечатление, что присягу приносит весь зал, страна. А на экране — снова главный Пост у Кремлевской стены. И словно, принимая эстафету, идут к Вечному Огню четыре юнармейца: две девочки и два подростка с автоматами наперевес.
       
Картина шестая.

«ВЫСТРЕЛ»
       
       Предрассветный час. Ярко пытает, бьётся на ветру Вечный Огонь. Стелы укутаны простынями, вдоль них — кусты. Замерли на Посту часовые, один из них — КОСТЯ. Появляются РОСТИСЛАВ и МИШКА. У Ростислава — зачехлённая винтовка, но он её несёт так, чтобы не привлекать внимание. За ним бредёт полусонный Мишка с «техникой» в руках.
       
      РОСТИСЛАВ. Перебирай ножонками, тимуровец! Живей!.. Сюда иди. (Останавливается под деревом, прислоняет винтовку к стволу).
      МИШКА. В натуре! Я спать хочу!
      РОСТИСЛАВ. Скоро проснёшься. Слетелись воробышки к своему камельку. Ишь, серые, греются!.. Глянь, Копыто, в стайке — наш знакомый.
      МИШКА. Крокодил, что ли?
      РОСТИСЛАВ. И формочка сидит, как влитая. А горбик выпирает!
      МИШКА. Где?
      РОСТИСЛАВ. Жаль парнишку: подавал надежды.
      
       Входит НАТАША. Она по-хозяйски оглядывает площадку и тут замечает «гостей».
      
      НАТАША. Рожков?.. Чего надо?
      РОСТИСЛАВ. Да вот, понимаешь, не спится. Бессонница замучила. Кошки скребут: как он тут  — «Рожков И.Н.» — поживает? Пришел попрощаться. Утром ведь здесь будет не протолкнуться.
      НАТАША. Прощайся и проваливай. Вон, первая стела.
      РОСТИСЛАВ. Вижу, спектакль состоится? Все смертям назло?
      НАТАША. А ты надеялся, что всё сорвётся?
      РОСТИСЛАВ. Страстно.
      НАТАША. Сочувствую.
      РОСТИСЛАВ. И кустики воткнули, и земельку захороните?
      НАТАША. И кустики, и земельку.
      РОСТИСЛАВ. Молодцы, горбунки. (Мишке). А ты переживал, тимуровец. Врубай!..
      
       Мишка включает магнитолу. Звучат голоса Ковалева, Наташи, Ростислава, Кости, Мишки и других ребят. Это — запись дискуссии о важных понятиях.
      
      — Спокойно, друзья. Не все сразу!.. Поехали по кругу. Наташа, начинай. Итак, что есть ЧЕСТЬ, ДОСТОИНСТВО, ДОЛГ?
      — Ну… По-моему, сначала надо говорить о совести: есть она у человека или нет. Если есть,  то и все остальное тоже есть.
      — Ростислав, ты не согласен?
      — Сначала предлагаю провести опрос. Мишка, у тебя есть «достоинство»?
      — Ха!.. На фига ослу гармонь?
      — А у тебя, Крокодил?
      — По-моему, это как хребет. Если целый, то есть.
      — У тебя — целый?
      —  Ну что ты пристал к человеку, Ростик?
      
      РОСТИСЛАВ (выключает магнитолу). Вспомнила?.. Диспут в отряде. Продолжу мысль. А когда хребет ломают, вырастает — что?..  Горбик. Сначала маленький-маленький, сразу и не заметишь. А с годами он матереет, к нему привыкают и более того — носят с гордостью!
      НАТАША. Не пойму, к чему это?
      РОСТИСЛАВ (неожиданно обнимает Наташу и проводит по спине рукой). Сотри случайные черты…
      НАТАША. Обалдел?! (Старается освободиться).
      РОСТИСЛАВ. Мишка, иди сюда!.. Попробуй, я подержу, не бойся.
      МИШКА (держит дистанцию). Врежет ведь.
      НАТАША. Пусти!.. Слышишь? Закричу!.. (Вырвалась, влепила Ростиславу пощечину). Ну, Рог!.. Я тебе этого не прощу!.. (Уходит).
      РОСТИСЛАВ (вслед). «Прощай, мой ангел, целую крепко. Пушкин». (Улыбается, или это — гримаса?).
      МИШКА. Сматываться надо! Накостыляют же!
      РОСТИСЛАВ. Сценарий у нас такой. (Что-то говорит на ухо Мишке).
      МИШКА. Не хочу! Не буду!
      РОСТИСЛАВ. Мероприятие нужно украсить. (Передает Мишке резиновые шарики). Красный, жёлтый, зелёный. Надувай.
      МИШКА. Не буду!
      РОСТИСЛАВ. Бунт на корабле?.. (Внезапно выхватывает у Мишки из кармана деньги и поднимает над головой). Полтинник. Капитал!
      МИШКА. Не твой, отдай!
      РОСТИСЛАВ. Снова койку на ночь сдал? Кто отстегнул-то?
      МИШКА. Мамкин хахаль. Отдай!
      РОСТИСЛАВ (достает свои деньги, дразнит). Пять плюс пять, получится сколько?.. Правильно, сто целковых. (Мишка хнычет, тянется к деньгам). Нет, сначала заработай. Хороший бизнес, Копыто. От каждого — по способности, каждому — по труду. Слыхал?.. (Расчехляет винтовку, прицеливается). Устроим праздничный салют. Гуляем, Копыто!
      
       Входят НАТАША и ПОЛЯКОВА. Наташа оглядывается, но Ростислав и Мишка — в тени, она их не замечает.
      
      МИШКА. Рог, я боюсь! Айда отсюда!
      РОСТИСЛАВ. Поздно, Копыто. Третий звонок — спектакль начался. (Залезает на дерево, Мишка подаёт винтовку и прячется).
      НАТАША. Сколько времени?
      ПОЛЯКОВА. Четыре без пяти.
      НАТАША. Ребята волнуются. У девчонок аж руки дрожат.
      ПОЛЯКОВА. И у меня каждый раз — мороз по коже. Словно что-то должно случиться.
      НАТАША. Петровича, жалко, нет. Может ещё придёт?
      
       Мишка включает магнитолу. Раздается бой Курантов и голос Ростислава, подражающего известному диктору, объявляет: «Сегодня, 22 июня, в четыре часа утра, фашистская Германия вероломно напала на нашу Родину…»
      
      ПОЛЯКОВА. Что такое?!
      НАТАША (озирается). Понятия не имею.
      ПОЛЯКОВА. Быстро — в штаб! Если что…
      НАТАША. Знаю!.. (Убегает).
      
       Мишка подходит к Поляковой, в руках разноцветные шары.
      
      МИШКА. Здрасьте, Галина Федоровна.
      ПОЛЯКОВА. Копытов?.. Что ты здесь делаешь?
      МИШКА. На митинг пришел.
      ПОЛЯКОВА. Утром, Копытов, приходи. Утром.
      МИШКА. А шарики можно развесить? Я шарики принес.
      ПОЛЯКОВА. Что это тебе взбрело?.. Ну, если очень хочется, пожалуй, развесь.
      
       Мишка развешивает на кустах шары, а красный прикрепляет к стеле, которой интересовался Ростислав.
      
      РОСТИСЛАВ (с дерева). Галина Фёдоровна!.. Не пугайтесь. Говорит Рожков. Оглянитесь. Я — на дереве. Доброе утро.
      ПОЛЯКОВА. Ростик, ты меня удивляешь. Зачем ты влез на дерево? В чем дело?
      РОСТИСЛАВ. У меня тут ставка главнокомандующего. И митинг предлагаю провести немедленно.
      ПОЛЯКОВА. Что за шутки!
      РОСТИСЛАВ. Излагаю сценарий. Солдатики клянутся в памяти павшим и задушевно поют мою песню. Дальше — звучит салют, и армия распускается по домам.
      ПОЛЯКОВА. Это уже не смешно, Рожков! Немедленно слезь! Слышишь? Я приказываю!
      
       Выстрел. Лопнул зелёный шар.
      
      ПОЛЯКОВА. Ты ответишь за это!
      
       Сирена. Вбегает НАТАША.
      
      НАТАША. Дала сигнал по рации: «Нападение на Пост!»
      РОСТИСЛАВ. А, начальство прибыло!.. Вижу, вижу! Солдатики оцепили сквер. Прекрасно! Мне нужны зрители. А теперь, Галина Фёдоровна, снимите Пост.
      
       Шум мотоцикла, это примчался РОЖКОВ. Стремительно вбегает.
      
      РОЖКОВ (Поляковой). Как хорошо, что вы здесь! Парня своего ищу. Вернулся поздно, а его — нет. Не видели случайно моего философа?
      ПОЛЯКОВА. На дереве ваш философ. С ружьём.
      РОЖКОВ. Так я и знал… Шкаф, где хранилась винтовка, взломан. (Нарочито бодро). Эй, охотник!.. Много ли настрелял? Поделись трофеями! (Направляется к дереву).
      РОСТИСЛАВ. Назад!
      
       Выстрел. Лопнул жёлтый шар. Поспешно входит КОВАЛЕВ.
      
      КОВАЛЕВ (Наташе). Почему оцеплен сквер?
      НАТАША. Нападение на пост. Рог и Мишка — в засаде.
      ПОЛЯКОВА. Требуют снять часовых.
      РОЖКОВ. Считаю, это нужно сделать немедленно.
      КОВАЛЕВ. Кому теперь угрожает колония?
      РОЖКОВ. У парня винтовка с оптическим прицелом. Кладёт в десятку. Сам учил.
      КОВАЛЕВ (Поляковой). Я просил вас вызвать усиленный наряд полиции.
      ПОЛЯКОВА. Вот и вызывайте сами! Бросили всё на меня — и укатили!
      РОЖКОВ. Полиция теперь бесполезна: не подпустит.
      КОВАЛЕВ. Согласен. Наталья, звони по «ноль три», скажи…
      НАТАША. Поняла!  (Убегает).
      КОВАЛЕВ. Необходимо заставить его спуститься.
      РОЖКОВ. Слезай, снайпер. Награждать буду.
      РОСТИСЛАВ. Чем?
      РОЖКОВ. Договоримся. Ты хотел «Яву» — забирай.
      РОСТИСЛАВ. Покупаешь?.. Говорят, ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО не продаются.
      КОВАЛЕВ. Слава!.. Спускайся, поговорим. Боишься, что ли?.. У тебя же винтовка, а мы безоружны. Не по-мужски, Слава.
      РОСТИСЛАВ. Как там Анюта?
      КОВАЛЕВ. Полегче. Спасибо.
      РОСТИСЛАВ. Я рад.
      КОВАЛЕВ. Почему народ взялся за оружие?
      РОСТИСЛАВ. Снимите пост, узнаете.
      КОВАЛЕВ. Хорошо. (Командует). Караул!.. Смирно!.. Приказываю Пост у Вечного Огня снять!..
      
       Часовые уходят, но остается у стелы КОСТЯ.
      
      РОСТИСЛАВ. Тряпку со стелы — долой!
      
       Выстрел. Падает простыня, прикрывающая стелу.
      
      РОЖКОВ (Ковалеву). На стеле имя деда. (Ростиславу). Ты хочешь уничтожить надпись. Не выйдет. Это гранит!
      РОСТИСЛАВ. Ничего. Восемь букв я выбью.
      КОВАЛЕВ. После митинга вызовем резчиков, исправим ошибку!
      РОСТИСЛАВ. Уберите Крокодила. Он мне мешает!
      
       Костя не шелохнулся. Ростислав целится.
      
      КОВАЛЕВ. Костя! Уходи!..
      
       Ковалев бросился к нему, чтобы насильно заставить Костю оставить пост, но Костя, как положено по Уставу, снял автомат и выставил его вперёд.
      
      РОСТИСЛАВ. Назад!
      РОЖКОВ (перехватил Ковалева, держит). Он не шутит. (Ростиславу). Мать пожалей! Сядешь ведь!
      РОСТИСЛАВ. Крокодил!.. Придётся тебе отступить. Шкура дороже. Ты остался один, солдатик!.. Уйди! Отскочит рикошетом!..
      ПОЛЯКОВА (Косте). Да беги, дурак!
      РОСТИСЛАВ. Я стреляю!
      КОВАЛЕВ (встал перед Костей). Слава!.. Даю слово. Клянусь!.. Надписи на стеле не будет! Брось винтовку!..  Жизнью матери клянусь…
      
       Пауза.
      
      РОСТИСЛАВ. Все — в сторону!
      
       Ковалев, Полякова, Рожков отходят в сторону, напряженно ждут. Ростислав медленно спускается с дерева, кладёт винтовку на землю. В это момент врывается НАТАША, визжит полицейская сирена.
      
      МИШКА. Атас!.. Менты!..
      
       Ростислав резко выпрямляется и стреляет навскидку!..  Пуля срикошетила и попала в Костю. Костя делает шаг вперёд — не назад — и падает. Застыли все, и лишь красный шар, невредимый, выкатился, подпрыгивая, на авансцену. А на главном Посту страны меняется почётный караул…
       
      КОНЕЦ.