Честное слово
Пьеса создана по мотивам рассказа В.С. «Честное слово».
Дело было в Троицын день. Мать, Отец и двое детей отправились в церковь, сына Алешу оставили дома по причине болезни. А пышный букет, который мать поставила в свою любимую дорогую вазочку, приказала горничной перенести к иконе «Троица». Алеша один – тоска смертная! И когда пришла Дуняша навести порядок в комнате, он всячески начал вовлекать её в игру. Оседлал «коня»-швабру и начал носиться по зале, Дуняша – отбирать, нечаянно задели столик, где стояла вазочка – стол опрокинулся, саксонское стекло – вдребезги!.. Ужас. Дуняша – в панике: теперь хозяйка её уволит, а у неё в деревне – мать старая, сынишка маленький… И она умоляет Алёшу взять вину на себя. Чувствуя и собственную вину, мальчик даёт честное слово, что не выдаст их общую тайну… Но рано или поздно все тайное становится явным: мать заметила, что цветы у «Троицы» стоят в простой, дешёвой вазе!.. И пришлось Алеше сдержать слово – признаться, что разбил вазу он!.. А дальше – разборки, экзекуции… Вот и ответьте: стоило ли давать «честное слово» и всегда ли его нужно держать?..
ЧЕСТНОЕ СЛОВО
Действующие лица:
АЛЕША, мальчик 8 лет
НАТАША, его сестра 9 лет
ПЕТЯ, его брат 7 лет
МАТЬ
ОТЕЦ
ДУНЯ, горничная
АГАФЬЯ, няня
ИГНАТИЙ, повар
Действие происходит в Троицу.
Картина первая.
В коричневом домике с зелёными ставнями на углу Бульварной улицы живёт АЛЕША, у него дружная семья: есть и папа, и мама, и сестра с братом. Сегодня замечательный день – Троица. И, как водится, вся семья – ОТЕЦ, МАТЬ, НАТАША и ПЕТЯ – собирается в церковь, кроме Алеши: он болен, у него болит горло. Алеша с грустью наблюдает за сборами. На небольшом круглом столе лежит охапка цветов, и Мать составляет букетики и вручает детям. АГАФЬЯ украшает зелёными ветками комнату. Намеревается пристроить ветки и возле иконы Троицы, но икона висит высоко, ей никак не достать.
МАТЬ. Наташа, Петя, возьмите цветы для Святой Троицы. Агафьюшка, дай детям ещё по веточке зелёной.
АГАФЬЯ (вручает Наташе, Пете по зелёной ветке, протягивает и барину). И вам, барин, пожалуйте: в церковь-то как входить будете… Барыня, а божничку-то чем украсить? Ветками али цветочками?
МАТЬ. Цветами, разумеется. Подай-ка мне вазочку… Да не эту зелёную, а мою любимую.
Агафья, было, схватила простенькую вазу из зелёного стекла, но потом, спохватившись, принесла барыне красивую расписную вазочку из саксонского фарфора. Барыня ставит оставшиеся цветы в вазу, любуется.
МАТЬ. Ну вот, замечательно. (Оставляет вазу на маленьком столике). Пусть тут пока стоит. Скажешь Дуняше, чтобы поставила к иконе. Да сама-то не лезь на высоту, голова закружится, ещё – не дай Бог – упадёшь. Поняла, нянюшка?
АГАФЬЯ. Поняла, барыня, поняла. Всё сделаю.
ОТЕЦ (Наташе и Пете). Дети, готовы?.. Маруся, и ты поторапливайся, не поспеем же к началу службы.
МАТЬ. Сейчас, родной… Наташа, надень шляпку, и ты, Петя, прикрой голову.
ПЕТЯ. Не хочу. Что я, девчонка?
МАТЬ. Надень. Напечет голову, потом будет болеть.
ПЕТЯ. Мама!.. Сейчас утро!..
ОТЕЦ. Не спорь с матерью. Обратно будем возвращаться, станет жарко.
НАТАША (отцу). Папа, а после службы мы пойдём в парк?
ПЕТЯ. А в цирк?.. Я хочу в цирк!.. Ты обещал!
ОТЕЦ. И в цирк пойдём, и в парк, и на Соборную площадь слушать военную музыку, там будет играть военный оркестр.
ПЕТЯ. Ура!.. Военную музыку!.. (Напевает военный марш и марширует).
ОТЕЦ (Пете). Хватит баловаться. Всё, идём.
МАТЬ (Алеше). Ну, что, мой мальчик?.. Не грусти, поиграй в шашки, конструктор тебя ждёт. Ты ведь хотел построить фрегат?..
АЛЕША (обнял мать). Мамочка, миленькая, возьмите меня с собой! Я совершенно здоров!
МАТЬ. Нет, Алеша. Горло твоё ещё очень плохое. Нельзя. (Поцеловала стриженую голову сына, вытирает ему слёзы своим платком).
ОТЕЦ. Ну что там за сантименты?.. Негоже такому большому мальчику сырость разводить. Стыдно, Алексей!
АЛЕША. Я не развожу, это соринка в глаз попала.
ОТЕЦ (Алеше). Вот тебе задание: покорми рыбок в аквариуме. В детской наведи порядок, а то игрушки по всему дому валяются. Жду всех на улице. (Уходит).
ПЕТЯ (ехидно). Надо было получше молиться, может, Боженька и послал бы тебе исцеление. А теперь сиди один. (Убегает).
МАТЬ (Алеше). Будь умником. Не шали и на улицу не выскакивай. Обещаешь?
АЛЕША. Обещаю.
НАТАША (шепчет). Мы тебе гостинцев принесём.
Мать и Наташа уходят.
АЛЕША. Поиграй!.. С кем играть?.. Дуняша в комнатах убирает, повар Игнатий в кухне обед готовит. Кому охота одному играть!..
АГАФЬЯ. Помолись, Алешенька, полегчает. Троице Единосущной и Нераздельной помолись. (Подходит к иконе). Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне, и присно и во веки веков. Аминь. (Крестится).
АЛЕША (повторяет слова молитвы). Слава Отцу и Сыну, и Святому Духу, и ныне, и присно и во веки веков. Аминь. (Крестится). Нянюшка, а можно Боженьку попросить, чтобы я поскорее выздоровел?
АГАФЬЯ. В этой молитве, Алешенька, мы ничего не просим у Бога, а только славим Его за то, что Он нам даёт. Мы любим Бога и славим Его, потому что всё, что у нас есть – от Него. (Подходит к окну, распахивает настежь). Посмотри, какая красота, какое благолепие!..
В раскрытое окно вместе с церковным благовестом врывается радостный шум сада. Стрекочет сорока, чирикают воробьи, прыгают с ветки на ветку.
АЛЕША (подходит к окну). И, правда, няня, небо синее, ни облачка!.. Тополем пахнет, просто дух захватывает… Как всем весело и хорошо! Воробышки чирикают, в «догонялки» играют. А вон котик наш за бабочками гоняется. Прыгает, лапой цепляет. Вот дурачок, где же тебе поймать её!.. Эх, скорее бы в Липовку, вот где раздолье!.. Всего каких-нибудь два часа занятий, и целый день свободен. Делай, что хочешь: хоть в саду гуляй, хоть в лес беги или в поле, на речку. Лишь бы не опоздать к обеду или к вечернему чаю.
АГАФЬЯ. Бог даст, скоро поедете. Пойду я. Надобно Дуняше передать, что барыня наказывала. (Уходит).
В комнату заглядывает ИГНАТИЙ в поварском колпаке и белой тужурке.
ИГНАТИЙ. Барин, принести вам булочку с молоком?.. Ваша матушка велела, чтобы вы молоко тёплое с мёдом пили.
АЛЕША. Не хочу.
ИГНАТИЙ. Надо, Алексей Егорыч. Горлышко лечить, да и матушка расстроится, если узнает.
АЛЕША. Ладно, неси.
Игнатий исчезает и тут же вносит на подносе стакан молока и булочки.
ИГНАТИЙ. Пожалуйте, кушайте на здоровье. (Собирается уйти).
АЛЕША. Не уходи, Игнатий. Выпью, если посидишь со мной. Скучно очень.
ИГНАТИЙ (извиняясь). Завтрак не поспею приготовить, барин. Господа вернутся, а на стол нечего поставить. Ушли-то к заутрене, не емши. Проголодаются.
АЛЕША. Успеешь. (Шантажируя). А то не буду пить молоко!..
Игнатий, вздохнув, подчиняется, присаживается на краешек стула.
АЛЕША. Эх, скорее бы в Липовку уехать!.. Если бы ты знал, как там хорошо!.. Настоящий земной рай!.. Там можно целый день бегать босиком, и никто не заставляет обуваться, в траве кувыркаться, на деревья лазить. Я очень люблю на деревья забираться и птичьи гнезда высматривать. А ещё я там ловлю майских жуков и бабочек. У меня коллекция, хочешь, покажу?
ИГНАТИЙ. Алексей Егорыч, вы бы молочко-то пили, небось, уж остыло.
АЛЕША. Да выпью я твоё молоко!.. (Делает несколько глотков из стакана). Ты послушай!.. А ночью мы ходим на речку раков ловить. С папой, конечно. Вода тёплая-тёплая, и чёрная-чёрная. Папа несёт лучину, держит её низко над водой, чтобы дно реки осветить. (Показывает). Вот так. Раки на огонь выползают, а рыба, наоборот, пугается, и – врассыпную!.. (Смеётся). Умора. Если этим летом поедем в Липовку, обязательно тебя возьмём. Поедешь с нами?
ИГНАТИЙ. Куда ж я денусь. Молочко-то...
АЛЕША (делает несколько глотков). А один раз меня рак цапнул! За палец! Ох, и больно было!.. А речка там отличная. Быстрая, это она так называется, а вообще-то она нормальная. Мы с Наташей несколько раз переплывали наперегонки. Петька ещё не умеет, поэтому около берега обычно плещется. А потом вылезем, перемажемся в песке, нацепим водоросли и носимся, как настоящие индейцы. Здорово!..
Заскрипела дверь, и в комнату входит ДУНЯША со шваброй.
ДУНЯША (увидев Игнатия). Вот вы где. А я заглянула в кухню, на плите всё кипит-варится, а повара нет.
ИГНАТИЙ. Да вот барин рассказывал мне, как в Липовке хорошо да привольно.
ДУНЯША. Там и, правда, рай.
ИГНАТИЙ (забирает поднос). Выпили молочко, полечились, и – славно. Пойду. (Уходит).
АЛЕША (внезапно сорвавшись с места). Дуняша, давай играть в лошадки! А то скучно мне одному.
ДУНЯША. Некогда, Алеша. Убраться надо, скоро господа вернутся.
Но Алеша уже развеселился. Не успела горничная опомниться, как шалунишка выхватил у неё швабру, уселся верхом и начинает прыгать и носиться по комнате. Гикая, прищёлкивая языком, притаптывая каблуками, погоняет импровизированного коня. Мимоходом, расшалившись, ловит Дуняшу то за косу, то за платье, то кружит девушку по комнате, стараясь вовлечь её в игру.
ДУНЯША (насилу сдерживая смех). Полно дурачиться, экий баловник, право!
АЛЕША. Садись, прокачу!.. (Хватая Дуняшу за передник). Эх, прокачу, с бубенцами!..
ДУНЯША (сердито). Отстань, Алеша! Маменьке скажу. (Оглядывая оторванную оборку на переднике). Вот, оторвал!.. Только и знай, что зашивать да штопать после вас с Петенькой. Экие озорники, прости Господи! А ещё господские дети!..
АЛЕША. Дуняша, милая, поиграй со мной, ну хоть немножечко.
ДУНЯША. Говорю тебе, отстань! Отдай сейчас же щетку и не мешай убирать.
АЛЕША. А вот не отдам! Ты меня раньше поймай. Поймаешь, твоя будет!
ДУНЯША. Ещё что выдумал! Есть у меня время за тобой гоняться! Бесстыдник этакий! Отдай сейчас же щётку, слышишь? Пожалуюсь папеньке. Вернутся из церкви, а у меня в зале не прибрано. Вот ещё и цветы надо Троице поставить, как барыня наказывала. (Берёт со столика вазу с цветами).
Но Алеше жаль расставаться со своим «конём». Он решает ещё разок проехаться по комнате. И вдруг конец щётки задевает круглый столик, который с грохотом падает прямо Дуне под ноги. Она пугается и роняет вазу с цветами, которую держала в руках в тот момент. Слышится звон разбитого фарфора и отчаянный крик Дуняши.
ДУНЯША. Ах, батюшки! Пресвятая Владычица!..
АЛЕША (испуганно). Я не хотел!.. Я нечаянно…
ДУНЯША. Пресвятая Богородица! Что только натворила!.. Что я теперь скажу барыне?.. Ведь это её любимая вазочка из саксонского фарфора!..
Вдвоём Дуняша и Алеша собирают черепки, вытирают пол. Затем Дуняша цветы ставит в другую вазу, из зелёного стекла и, взобравшись на стул, пристраивает вазу на божничку, перед иконой.
АЛЕША (успокаивая). Может быть, мама не заметит.
ДУНЯША. Какое там, не заметит!.. Пропала моя головушка!.. Намедни маменька ваша шибко серчала, когда я уронила барышни Наташи розовую чашку, что им к именинам подарили. А тут – её любимая, саксонская вазочка!.. (Сердито). А всё ваши шалости, барин!..
АЛЕША. Но ведь швабра только столик опрокинула, а ты испугалась и вазочку уронила.
ДУНЯША (плачет). То-то и оно, что испугалась. Ой, прогонит меня барыня!.. Ой, прогонит…
АЛЕША. Не плачь, Дуняша, как-нибудь обойдётся.
ДУНЯША (умоляя). Алеша, миленький, ты только никому не сказывай, что я разбила.
АЛЕША. Не скажу. Обещаю тебе. Успокойся.
ДУНЯША. А если станут спрашивать, кто разбил, скажи уж, миленький, что ты. Тебе, Алешенька, ничего за это не будет. А мне – о-о-ох!.. Подумать даже боязно, как мне достанется! Потому что который раз со мной такая беда! Откажут от места, что тогда делать?!.. Что я буду посылать в деревню?.. Мальчишка маленький, да хворая мать, как им тогда жить?
АЛЕША. Да не бойся, Дуняша, скажу, что я разбил, вот и всё. Ты не горюй.
ДУНЯША. Честное слово?
АЛЕША. Честное слово!
Картина вторая.
Накрыт праздничный стол, за столом сидит вся семья: ОТЕЦ, МАТЬ, НАТАША, ПЕТЯ и АЛЕША Оживленно разговаривают, молчит только Алеша. Прислуживает за столом ДУНЯША. Входит ИГНАТИЙ, вносит пирог, ставит на стол, разрезает.
МАТЬ. А вот и наш любимый капустный пирог. Какой красивый, а пахнет!.. Дети, у вас найдётся местечко для пирога?
НАТАША и ПЕТЯ. Найдётся!.. Мы голодные, как волки! Ррр…
МАТЬ. Спасибо, Игнатий, я сама раздам голодающим. (Раскладывает по тарелкам пирог).
ИГНАТИЙ. Рад стараться. На здоровье. (Поклонившись, уходит).
МАТЬ (отцу). Егор, тебе положить?
ОТЕЦ. Пожалуй, самый маленький кусочек. Невозможно устоять.
ДУНЯША (матери). Шоколад разливать?..
МАТЬ. Дети, кому шоколад?
НАТАША и ПЕТЯ. Мне!.. Мне!..
Дуняша разливает в чашки горячий шоколад. Алеша очень вял, едва притронулся к угощению. Мать за ним наблюдает.
МАТЬ. Что с тобой, Алешенька? Отчего так плохо кушаешь? Словно опять нездоров.
АЛЕША. Да нет, мамочка, я совершенно здоров.
ОТЕЦ. Это оттого, Маруся, что он давно не был на воздухе. Нельзя держать ребёнка взаперти. Пусть погуляет после завтрака, кстати, и погода чудесная. Ну, дети, кто хочет идти после завтрака в городской сад?
Дети восторженно встречают предложение отца.
МАТЬ (пытаясь возразить). Но, Егор, у Алеши очень нездоровый вид… Он расшалится, вспотеет, и снова простудится.
ОТЕЦ. Пусть Агафья идёт с ними, присмотрит. (Дуняше). Позови няньку.
Дуняша выходит. Вскоре появляется АГАФЬЯ.
АГАФЬЯ. Звали, барин?
ОТЕЦ. Хочу, чтобы ты пошла с детьми в сад. Пусть погуляют, воздухом подышат. После завтрака очень полезно размяться. Да смотри, чтобы вели себя пристойно.
МАТЬ (Алеше). Хочешь пойти погулять?
АЛЕША. Хочу.
ОТЕЦ. Только помни, Алексей, не шалить, не носиться по бульвару. Веди себя степенно, как подобает такому большому мальчику. (Ласково потрепал сынишку по плечу).
Дети и Агафья уходят.
ОТЕЦ (виновато). А я, Марусенька, если не возражаешь, прилягу на часок. Что-то притомился, давно не был в церкви, отвык, целую службу стоять трудновато.
МАТЬ. Конечно, дорогой, приляг, сосни часок, ведь встали сегодня рано. И пока в доме – тишина, а вернутся дети, тут уж будет не до отдыха. Пойдем, я провожу тебя. (Дуняше). Можно убирать со стола. (Уходят вместе).
ДУНЯША (крестится). Слава тебе, Господи. Кажись, не заметила, что вазочки нет. Может, пронесет… (Убирает со стола, напевает).
Картина третья.
Гостиная. Стол убран. Входит МАТЬ. Обратилась к иконе перекрестилась, вдруг замечает, что цветы стоят в зелёной вазе.
МАТЬ (удивленно). Что такое?.. Почему цветы в зелёной вазе?.. А где моя любимая?.. (Ищет). Странно, куда она запропастилась?.. (Громко). Дуняша!.. Дуняша!.. (Звонит в колокольчик).
Входит ДУНЯША.
ДУНЯША. Звали, барыня?
МАТЬ. Почему цветы в зелёной вазе?..
ДУНЯША (мнётся). Барыня, я хотела… Вы только не бранитесь…
МАТЬ. Что значит, «не бранитесь»?.. Что случилось? Где моя ваза из саксонского фарфора?
ДУНЯША. Она… Она разбилась.
МАТЬ. Что ты говоришь?.. Как разбилась?!..
ДУНЯША. Упала и… разбилась.
МАТЬ. Сама упала и сама разбилась. Кто ей помог?
ДУНЯША (бормочет). Не могу знать, барыня.
МАТЬ. Не прикидывайся овечкой! Не знает она!.. Дома оставались только ты да Алеша. Кто вазочку разбил?
ДУНЯША. Отпустите меня, барыня. Не виновата я.
Входит ОТЕЦ.
ОТЕЦ (оценивая обстановку). Что тут у вас происходит?..
МАТЬ. Вообрази, Егор: разбита моя любимая вазочка, а виновных нет!
ОТЕЦ. Дуняша, может, скажешь нам, кто это сделал?
ДУНЯША. Не могу знать, барин. Не могу знать…
Вернулись с прогулки дети, они оживлены, смеясь и дурачась, входят в комнату АЛЕША, НАТАША, ПЕТЯ и АГАФЬЯ. Увидев расстроенную мать, растерянную Дуняшу и сердитого отца, Алеша понимает, что «преступление» раскрыто.
ОТЕЦ. Вот кстати и Алексей явился. Подойди. Не скажешь ли нам, Алеша, кто разбил мамину любимую вазочку?
НАТАША. Вазочку разбил?!.. Ой!..
МАТЬ. Сыночек, скажи правду. Кто?..
АЛЕША (спокойно). Я, мама.
МАТЬ (поражена). Ты?!
АЛЕША (решительно). Я разбил твою любимую вазочку.
ПЕТЯ (Наташе). Ну и влетит ему сейчас!.. Я ему не завидую.
ОТЕЦ. Дуняша, ступай к себе.
Дуняша бесшумно исчезает за дверью.
МАТЬ (Алеше). Да зачем ты её трогал?
ОТЕЦ. (Алеше). Ты говоришь правду?.. Посмотри-ка мне прямо в глаза.
АЛЕША (прячет глаза). Да, правду.
МАТЬ. А где была в то время Дуня?
АЛЕША. Не знаю… Не помню…
ОТЕЦ. Позволь мне, Маруся, его допросить. (Алеше). Стало быть, её здесь не было?
АЛЕША. Да… То есть, нет…
ОТЕЦ. Ты уверяешь, что разбил мамину вазочку ты?
АЛЕША. Уверяю.
ПЕТЯ. Вот попался, так попался!
ОТЕЦ (Алеше). Расскажи нам, как это случилось.
Алеша теребит кушак, одергивает рубашку, избегая смотреть на родителей, молчит.
НАТАША. Папа, не верь ему! Это – не он!
ОТЕЦ. Ну, что же ты молчишь? Если ты разбил, то должен знать, как всё произошло.
АЛЕША (растерянно мямлит). Да так… Я нечаянно.
ОТЕЦ. Что значит, «так»?
АЛЕША (запинаясь). Я… мне захотелось понюхать цветы…
ОТЕЦ. Что же дальше?
АЛЕША. Я нечаянно толкнул… Она упала, ну, и разбилась…
ПЕТЯ (Наташе). Вот заливает!..
ОТЕЦ. Ты даже достать её не мог.
АЛЕША. Я придвинул стул и достал.
ОТЕЦ (раздраженно). Вижу по твоим глазам, что ты лжёшь!
МАТЬ. Алеша, милый, прошу тебя, не серди папу, скажи правду.
Алеша молчит, кусая губы.
ОТЕЦ. А ты знаешь, Алексей, что полагается за упрямство и за ложь?
АЛЕША. Знаю.
ПЕТЯ (Наташе). Что сейчас будет!..
НАТАША. Замолчи! Какой ты всё-таки злюка!
ОТЕЦ. (Алеше). Всё-таки молчишь?.. Агафья!.. Принеси розги!
Наташа и Петя испуганно ахают, Агафья нерешительно топчется на месте, переводя взгляд то на барыню, то на барина.
МАТЬ (взволнованно). Егор! Зачем розги, не станешь же ты, в самом деле, бить его?
ОТЕЦ. Ты только портишь мальчика, Маруся, своим вечным заступничеством. Избаловала его вконец! Предоставь, пожалуйста, мне воспитание нашего сына. Агафья, делай, что тебе сказано!
Агафья уходит.
МАТЬ (Наташе и Пете). Дети, идите к себе.
ОТЕЦ. Нет, пусть останутся. Это им послужит хорошим уроком, как обманывать родителей.
НАТАША. Папочка, пожалуйста, не бей Алешу! Прости его!.. Он больше не будет!
ОТЕЦ. Надеюсь на это. (Вынимает часы). Ну, Алексей, даю тебе ещЁ пять минут на размышления.
Входит АГАФЬЯ, несёт пучок розг, кладёт на стул.
АГАФЬЯ. Пожалейте, барин! Он ещё такой маленький!..
ОТЕЦ. Молчи, нянька, тебя не спрашивают. (Алеше). От тебя самого зависит быть прощённым или наказанным. Скажи правду. Ведь не ты разбил вазочку?
Алеша опускает голову, кусает губы, молчит.
МАТЬ. Алешенька, признайся!..
ОТЕЦ. Ну, что же не отвечаешь?.. Последний раз спрашиваю: ты разбил вазочку? (Протягивает руку к берёзовым прутьям).
В этот момент дверь шумно распахивается, и в комнату вбегает ДУНЯША. С громким плачем падает в ноги барину.
ДУНЯША. Батюшка-барин! Христа ради простите меня глупую, окаянную!.. Грех-то какой на себя взяла, видно лукавый попутал!.. Не трожьте ребёнка! Я просила его не выдавать меня… Мой грех… Вазочку барынину я разбила… Из рук вывалилась… Видно, Господь наказал… Матушка-барыня, дорогая, уж простите и на сей раз, Христа ради!..
МАТЬ (кинулась обнимать сына). Так я и знала! Так и знала!.. Сердце подсказывало…
АЛЕША. Я обещал, честное слово дал, что не скажу!
ДУНЯША. Прости и ты меня, сердечный, Алешенька! По век жизни буду за тебя Бога молить…
АЛЕША (матери). Она так плакала, так боялась, что ты её прогонишь… А у неё в деревне братик маленький и мама хворая. Кто их кормить будет, если ты прогонишь Дуняшу?
МАТЬ. Да что мы – злыдни какие?.. Сердца, что ли у нас нет?.. Из-за какой-то вазочки… (Обнимает Алешу). Милый мой, родной мальчик…
ОТЕЦ. Погоди, Маруся, тут что-то не так. Кто кого выгораживает?.. Алексей, я требую: как дело было отвечай!
АЛЕША. Мы играли… Вы все ушли, мне было скучно, ужасно… И я... отобрал у Дуняши швабру и на ней скакал, как будто на лошади. А швабра упала, уронила столик, и… Дуняша испугалась…
МАТЬ. Значит, вазочку разбила всё-таки Дуняша?
АЛЕША. Да, но я уронил столик, а она – вазочку…
ОТЕЦ. Ясно. Оба хороши. (Бросает розги). Убери прочь, Агафья.
Агафья, проворно схватив розги, уходит.
(Дуняше). Довольно. Встань. Барыня, наверное, простит тебя. Только смотри мне, если уж что натворишь, так должна сейчас же сама обо всём сказать, а не валить на ребёнка. (Помогает Дуне подняться). Ну, ну, будет, не плачь. С кем греха не бывает?
ПЕТЯ (Наташе). Легко отделался. Вот дурак, нечего было её выгораживать.
НАТАША. Сам дурак!.. Ты… ты ничего не понимаешь!
ОТЕЦ. В другой раз, Алеша, будь умнее и всегда говори правду. Доносить на других, разумеется, скверно, я никогда от вас этого и не требую. Сказал бы сразу, как дело было, и – кончен бал.
НАТАША. Папочка, но ведь Алеша честное слово дал!.. Он Дуняшу защищал!
ОТЕЦ. Будет, будет! Ещё одна защитница нашлась. (Алеше). Ну, рыцарь, иди сюда, поцелуемся.
Алеша выскальзывает из объятий матери, идёт к отцу. Они обнимаются по-мужски и целуются.
МАТЬ (обнимает детей). Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас. (Крестит всех).
Конец.